Сама легенда в устах скомороха становиться рассказом о его собственном нечестивом и грешном падении, рассказом о заглублении своей души. Замечательная повесть, грустная. О смысле жизни, вере в Бога, пути человеческом. Здравствуйте, милые Женщины! Русскую классическую литературу легко читать, когда. Скачать аудиокнигу «Скоморох Памфалон» от Николая Лескова в любом формате. Онлайн библиотека НТВ-ПЛЮС.
"Скоморох Памфалон"
Представят меня как человека злоумышленного, который сеет неспокойствие, а я могу не стерпеть напраслины да стану оправдываться, и тогда душа моя озвереет, и я стану обвинять моих обвинителей и сделаюсь сам такой же злой, как они. Нет, пусть так не будет. Не хочу я никого ни срамить, ни упрекать, потому что всё это противно душе моей, а лучше я совсем с этим покончу: пойду к царю и упрошу его дозволить мне сложить с себя всякую власть и доживу век мой мирно где-нибудь простым человеком». Глава третья Как Ермий задумал, так он и сделал по своему рассуждению.
Царю Феодосию он ни на что не жаловался и никого перед ним не обвинял, а только просился отставить его от дел. Царь уговаривал Ермия остаться при должности, но потом отпустил. Ермий получил полную отставку «отложи от себя всяку власть».
А в это же самое время скончалась жена Ермия, и бывший вельможа, оставшись один, начал рассуждать ещё иначе: «Не указание ли мне это свыше? Жена моя умерла, и нет у меня никого такого в родстве моём, для которого мне надо было бы стараться по своим имениям. Теперь я могу идти резвее и дальше к цели евангельской.
На что мне богатство?
Метафора понятная, но вот прочувствовать её можно, только увидев, а потом и самим поучаствовав в танцевальном марафоне. За 6 с лишним часов на сцене появляется чуть ли не вся труппа театра. По крайней мере, артистов в зале точно больше, чем зрителей. А взявшим на себя основной удар и стоически держащим его братьям Россомахиным и Павлу Акимкину кланяться нужно прямо в ноги — такой они подвиг веры в режиссёра каждый раз совершают. И не зря. Ибо зрители путём мытарств и множественных катарсисов тоже обретают веру в настоящий театр. И это — третье чудо Памфалона.
Edit Report content on this page Report Page.
Да и вся эта история уходит на второй план, на первый же выдвигаются горделивый самовольный столпник Ермий, в гордыне думающий на столпе о тщете своих усилий и беззаботный скоморох из Дамаска, явленный столпнику, как пример благости, записанный в книгу живых. Если Ермий скорбит о судьбах ближних, боготворя себя самого, по словам Лескова, «унижал и план и цель творения и себя почитал совершеннейшим», то Памфалон, непрестанно корящий себя за беспутсво и грех, настолько любит других, что избивается за это медными прутьями.
Если Ермий скорбит о судьбах ближних, боготворя себя самого, по словам Лескова, «унижал и план и цель творения и себя почитал совершеннейшим», то Памфалон, непрестанно корящий себя за беспутсво и грех, настолько любит других, что избивается за это медными прутьями.
Николай Лесков — Скоморох Памфалон: Рассказ
Купи меня, купи, Памфалон-скоморох, дочь Птоломея — у тебя теперь много богатства, а Магне золото нужно, чтоб спасти мужа и избавить детей из неволи. Впервые после долгого перерыва площадка откроет двери для широкой публики – теперь здесь будут играть новый репертуарный спектакль ЦДР «Скоморох Памфалон». Читайте новости Москвы об Скоморох Памфалон, а также содержащие упоминание об Скоморох Памфалон. скомороха, живущего жизнью грешной, зарабатывающего деньги забавами власть предержащих вместе с гетерами. Спектакль «Скоморох Памфалон» с 19 ноября 2022 по 8 июня 2024, Театр «Центр драматургии и режиссуры» на Поварской в Москве — дата и место проведения.
Мероприятие не было найдено
Я большой грешник и бражник, но, что всего хуже ещё, — я обманщик, и не простой обманщик: а я обманул бога в данном ему обете как раз в то самое время, когда получил невероятным образом возможность обет свой исполнить. Слушай, пожалуйста, и суди меня строго. Я желаю в твоём суде получить целебную рану, какую заслужил себе в наказание. Нечистоту моей скоморошьей жизни ты видел, и всё дальнейшее посему понять можешь.
Кругом я грязен и скверен. Я тебе правду сказал, что рассуждать о божественном я не научен и по жизни моей мне редко когда это приходит на мысль, но ты прозорлив — бывали случаи, что и я о своей душе думал. Вертишься ночь бражникам на потеху, а когда перед утром домой возвращаешься, и задумаешься: стоит ли этак жить?
Грешишь для того, чтобы пропитаться, и питаешься для того, чтоб грешить. Всё так и вертится. Но человек ведь, отче, лукав и во всяком своём положении ищет себе смоковничьи листья, чтобы прикрыть свою срамоту.
Таков же и я: и я себе не раз думал: я в грехе погряз от нужды, я что добуду, тем едва пропитаюсь; вот если бы у меня сразу случились такие деньги, чтобы я мог купить хоть очень малое поле и работать на нём, так тогда бы я сейчас же оставил своё скоморошье и стал бы жить, как другие, степенные люди. Да не мог я этого достичь, и не потому, чтобы никогда в мои руки денег не попадало, — нет, деньги бывали, а всегда что-нибудь такое случалось, что я не успею собрать сколько нужно, как уже всё собранное и растрачу; случится кто-нибудь в горе, и мне его станет жаль, и я промотаюсь. Если бы мне враз пришло в руки много денег, тогда бы я, наверно, скоморошество оставил и перешёл на степенность, а шить лоскут к лоскуту я не умею.
Зачем меня бог так устроил? Но если он щедрой рукой когда-нибудь враз мне поможет, — ну, тогда я воздержусь и стану жить хорошо, как прочие благородные люди, которых почитают и монахи, и клирики, и все ожидающие себе царствия небесного. И что же ты думаешь!
Слушай прилежно меня и суди меня строго. Вот что было раз в моей жизни. Был я позван однажды тешить гостей у одной здешней гетеры Азеллы.
Она немолода, но её красота долголетня, и Азелла всех здесь красивей, пышней и умнее. Гостей было много, и всё чужеземцы из Рима и хвастуны богачи из Коринфа. Все упивались вином и меня беспрестанно заставляли играть им и петь.
Другие хотели, чтобы я смешил их, и я всем угождал, как хотели. А когда я уставал, они не желали этого знать и надо мною обидно смеялись, толкали, насильно поили вином, в которое сыпали неприятную подмесь; обливали меня и злили мою бедную Акру. Они дергали её за ляжки и плевали ей в нос, а когда Акра рычала, они её били и даже грозились убить; я всё это сносил, лишь бы побольше от них заработать, потому что, признаюсь тебе, мне надобно было тогда отправить на родину одного калеку-воина.
Зато умная гетера Азелла, видя, как меня обижали, обратила это всё в мою пользу: она раскрыла свою тунику и заставила всех кинуть мне несколько денег, гости же спьяну набросали мне много, а особенно один, горделивый и тучный Ор коринфянин, с надутым брюхом без шеи. Ор громко сказал: — Покажи мне, Азелла, много ли золота все положили в твою тунику. Она показала.
Ор же взглянул и, скосивши лицо с надменной усмешкой на римлян, добавил: — Слушай меня, что скажу я, Азелла: прогони сейчас от себя всех этих гостей и возьми за то у слуги моего вдесятеро против того, что они все положили твоему скомороху. Азелла сказала гостям: — Мудрые люди, фортуна спускается к смертным не часто, а к Памфалону она ещё во всю жизнь не сходила. Дайте ей место, а сами идите спокойно ко сну.
Недовольные гости ушли, а Азелла проводила меня последнего и дала мне так много денег, что я не мог счесть их, а утром, когда стал сосчитывать, насчитал двести тридцать златниц. Я и обрадовался и вместе с тем испугался. Это точно бог внял моему обещанью.
Никогда ещё у меня не бывало зараз столько денег. Довольно же меня всем обижать и надо мной насмехаться. Теперь я не бедняк.
За эти деньги я вчера снёс большие обиды, но зато вперёд этого больше не будет. Конец скоморошью! Я отыщу себе небольшое поле с ключом чистой воды и с многолиственной пальмой.
Куплю это поле и стану жить честно, как все люди, с которыми не стыдятся вести знакомство ни клир, ни монахи». И я предался разнородным мечтаньям, стал любоваться собою, как я буду жить достойною жизнью: буду рано утром вставать, а не то что теперь — только утром ложиться, не буду свистать, а стану петь псалмы, буду днём работать в своём винограднике, а вечером сяду у своего ручья под своей пальмой и стану размышлять о своей душе да выглядывать путника. А покажется путник, я поднимусь и пойду ему навстречу, приглашу его к себе, приму его в дом, успокою, угощу и потом поведу с ним в тишине под звёздным небом беседу о боге.
Переменится совсем к лучшему жизнь моя, и не буду я скоморохом в старости, когда оскудеют мои силы. А чтобы решение мое ещё более окрепло и слабость ко мне ниотколь не подкралась, я завязал себе руки неразрывною цепью. Я сделал то, о чём ты говорил, я поклялся с этого раза стать совсем иным человеком; но послушай же, что затем сталось и перед чем я не устоял в клятве и обещании.
Глава тринадцатая[ править ] Чтобы ничего не истратить, я не пошёл отправлять домой убогого воина, а зарыл все мои деньги в землю у себя под изголовьем и утром не поднимал моей циновки. Я притворился больным и не хотел ни одного раза больше идти на гульбу с бражниками. Всем, кто приходил меня звать, я отвечал, что я болен и пойду за город в горы подышать свежим воздухом и поискать на болезнь мою целебную траву.
А сам пробрался потихоньку к сводчику, к жиду Капитону, который знает всё, где что продается, и просил его отыскать мне хорошее поле с водою и с пальмовой тенью. Капитон-сводчик меня сразу обрадовал. И описал мне продажное поле так хорошо, как я сам не умел о нём и подумать.
Есть там и ключ и пальма, да ещё и бальзамный куст, от которого струит ароматом на целое поприще. Жид обещал всё устроить. Но не скрою от тебя — во всё это время я ощущал беспокойство.
Всё мне казалось, что ничего того, что я затеял, не будет. На обратном пути от Капитона объял меня страх: не узнал ли кто, что я получил деньги от гордого коринфянина, и не пришёл ли без меня и не украл ли моих денег из того места, где я их зарыл у себя под постелью?.. Побежал я домой шибко, в тревоге, какой ранее никогда ещё не знал, а прибежав, сейчас же прилёг на землю, раскопал свою похоронку и пересчитал деньги: все двести тридцать златниц, которые бросил мне гордый Ор коринфянин, были целы, и я взял и опять их зарыл и сам лёг на них, как собака.
И хочешь ли знать, кого я боялся? Мне страшно было не одних тех воров, что ходят и крадут, а я боялся и того вора, что жил вечно со мной в моём сердце. Я не хотел знать ни о чьём несчастье, чтобы оно не лишило меня той твердости, которая нужна человеку, желающему исправить путь своей собственной жизни, не обращая внимания на то, что где-нибудь делается с другими.
Я не виноват в их несчастиях. А так как я, ходя к Капитону и возвращаясь назад, изрядно устал, то меня одолел сон, но и сон этот был тоже исполнен тревоги: то я видел, что давно уже купил себе сказанное Капитоном поле, и живу уже в светлом доме, и близко меня журчит родник свежей воды, и бальзамный куст мне точит аромат, и ветвистая пальма меня отеняет. То во всей этой красоте всё что-то портит: в роднике я вижу бездну пиявиц, вокруг пальмы прыгают огромные жабы, а под самым бальзамным кустом извивается аспид.
Увидав аспида, я так испугался, что даже проснулся, и сейчас подумал: целы ли мои деньги? Они были целы — я лежал на них, и никто их не мог взять без насилия. И вот мне пришла мысль, что богатство, которое мне бросил Ор у Азеллы, вероятно не осталось до сих пор тайной в Дамаске.
Не с тем кинул мне деньги на пиру у гетеры гордый коринфянин Ор, чтобы это оставалось в тайне. Он, конечно, для того только это и сделал, чтобы все завидовали его богатству и распускали молву, которая лестна для его гордости. И вот теперь люди узнают, что у меня есть деньги, и придут ко мне ночью и меня ограбят и изобьют, а если я стану им сопротивляться, то они совсем убьют меня.
А как у меня циновка была опущена, то в горнице стало нестерпимо душно, и я подошёл приподнять циновку и вижу, что по улице идут два малолетних мальчика с корзинами, полными хлеба, а перед ними осёл, который тоже нагружен такими же корзинами с хлебом. Мальчики погоняют осла и разговаривают между собою… обо мне! Ты ведь, я думаю, слышал, что рассказывали все, которые приходили сегодня к нам в пекарню за хлебом.
Какой-то гордец из Коринфа, чтобы унизить наших дамасских богачей, бросил Памфалону у гетеры Азеллы десять тысяч златниц. Он теперь купит дом, и сады, и невольниц и будет лежать у фонтана. Он купит, наверное, поле с чертогом, поставит вокруг себя самых красивых мальчиков с опахалами и станет сбирать разных учёных и заставлять их рассуждать на разных языках о святом духе.
Из этого разговора мальчиков, развозивших хлеб из пекарни, я узнал, что случай моего неожиданного обогащения уже известен всему Дамаску, а притом и самая сумма, которою я обладал по прихоти горделивого Ора, была более чем в десять раз преувеличена. Да и кто мог наверно знать, что сумма, брошенная мне гордецом Ором, заключалась менее чем в трехстах литрах, а совсем не в двадцати тысячах златниц? Конечно, это знал только один я, потому что и сам Ор, без сомнения, не считал того, что он мне кинул.
Но и это было ещё маловажно в сравнении с тем, чем закончили свой разговор проходившие мальчики. Один из них продолжал, будто всех очень занимает: куда я спрятал теперь такое богатство, как двадцать тысяч златниц. Особенно же этим будто интересовался флейтщик Аммун, отчаянный головорез, который прежде был воином в двух взаимно враждовавших армиях, потом разбойником, убивавшим богомольцев, а после ещё монахом в Нитрийской пустыне и, наконец, явился сюда к нам в Дамаск с флейтою и чёрной блудницей, завёрнутой в милоть нитрийского брата.
Брата он, верно, убил, а блудницу продал в весёлый дом нагишом, а милотью обтирал долго пыль и грязь с ног гуляк, подходящих вечерами к порогам гетер. Он также часто играл на своей флейте при моих представлениях, но ещё чаще гетеры отгоняли его. Аммун сам был виноват, потому что он без стыда начал румянить себе щёки и наводить брови, как особа обоего пола.
Этим он сделался мерзок для женщин, как их соперник. Меня Аммун страшно ненавидел. Я даже знал, что он уже несколько раз научал пьяных людей напасть на меня ночью и сделать мне вред.
Теперь желанье сделать мне вред в Аммуне, конечно, должно было усилиться, а его старинные разбойничьи навыки могли помочь ему привести задуманное им злодейство в исполнение. У него уже было золото, и он брал себе людей в кабалу и заставлял их делать, что скажет. Глава четырнадцатая[ править ] Мысль об опасности, угрожающей мне от Аммуна, пролетела в моей голове как молния и так овладела мною, что даже помешала мне отнять рогожу от окна и воротить прошедших мимо мальчиков, у которых мне надо было купить для себя свежих хлебов.
Скача и вертясь за то, что мне кинут, я всегда был сыт и даже очень нередко подкреплял себя вволю вином, а теперь, когда у меня было золото, я впервые провёл весь день и без пищи и без глотка вина, а притом ещё и в тревоге, которая возрастала так же быстро, как быстро сгущаются наши сумерки, переходящие в тёмную ночь. Мне было не до пищи: я страшился за целость моего богатства и за мою жизнь: флейтщик Аммун так и стоял с своими кабальными перед глазами напуганной души моей. Я думал, это непременно так и есть: вот он днем обегал уже всех подобных ему, согласных на злодейства, и теперь, при наступающей темноте, все они собрались в какой-нибудь пещере или корчемнице, а как совсем стемнеет, они придут сюда, чтобы взять от меня двадцать тысяч златниц.
Когда же они не найдут у меня столько, сколько думают, то они не поверят, что коринфянин Ор не дарил мне такой суммы, и станут меня жечь и пытать. И тут вдруг я, к ужасу своему, вспомнил, что я никогда как следует не заботился о крепости запоров для своего бедного жилища… Я закрывал его на время моего отсутствия более только для вида, а ночью часто спал, даже совсем не положив болтов ни на двери мои, ни на окна. Теперь это не годилось, и как время уже совсем приблизилось к ночи, то надо было поспешить все пересмотреть и что можно поскорее приладить, чтобы не так легко было ко мне ворваться.
Я придумал, как можно подпереть изнутри мою дверь, но только что стал это подстроивать, как вдруг неожиданно, перед самыми глазами моими, моя циновка распахнулась, и ко мне не взошёл, а точно чужою сильною рукою был вброшен весь закутанный человек. Он как впал ко мне, так обвил мою шею и замер, простонав отчаянным голосом: — Спаси меня, Памфалон!
В интерпретации писателя истинным праведником становится не столпник, ушедший от суетной жизни, а скоморох, готовый к любым жертвам ради помощи ближним. Для меня особых трудностей в понимании смысла этой притчи а там элементы притчи есть в общем-то не было. Ибо понятно было, что истинным любимцем Бога становится не яростный страстотерпец, озабоченный спасением души собственной и для того воздвигший себя на столп и простоявший там три десятка лет, и дошедший до ощущения собственной чистоты, и нечистоты и греховности всех остальных — гордыня, братец, гордыня. А простой скоморох Памфалон, плясун и игрун, актёришко уличный, промышляющий балаганством и шутовством. А всё дело в том, что именно Памфалон не болтает о спасении души, а просто служит людям так, как может, а в трудную для кого-то минуту готов всем пожертвовать для спасения гибнущего и претерпевающего. Сколь часто бывает, что люди, больше всего трезвонящие о культуре и морали с нравственностью на деле менее всего моральны и нравственны.
И сразу вспомнилось совсем из другой оперы, но твёрдо мной усвоенное и практически присвоенное «Больше быть, чем казаться» — так писал Пикуль в романе «Честь имею», и кажется, чего-то такого требовал от офицеров германского Генерального штаба фон Шлиффен.
Здесь сошлись несколько факторов: материал, за который прежде почти никто не брался, сочетание оригинального подхода и в то же время узнаваемого режиссерского почерка, актерское исполнение на высочайшем уровне. В отличие от других вещей Лескова, повесть «Скоморох Памфалон» не то что не получила широкой известности, а долгое время фактически находилась вне поля зрения большинства его читателей. Автор позаимствовал сюжет из жития раннехристианского праведника и развил мотивы, которые казались ему важными: противопоставление жизни идеальной и обыкновенной, развращение нравов в Византийской империи и наряду с этим — существование праведников, высокое и низкое в человеке вообще. Удалившись от соблазнов света, Ермий становится столпником, но однажды слышит голос, который требует от него идти в Дамаск и найти человека по имени Памфалон, которого там знают все.
Так переработка жития превращается в философскую повесть о праведности как служении людям. Самобытность автора, отразившаяся в характерах героев, жанровой оригинальности, притчевости и эпическом охвате произведения, даёт подходящий материал для полифонической постановки, в пространстве которой объединилось 60 исполнителей: артисты и музыканты театра «Центр драматургии и режиссуры» и студии SounDrama.
Главную роль в спектакле исполнит народный артист РФ Игорь Ясулович. Продолжительность спектакля 6,5 часов, 3 антракта. Художником спектакля выступил Максим Обрезков, соавтор множества проектов Владимира Панкова, с 2003 года сотрудничающий со студией SounDrama.
На сборе труппы в Губернском театре Фирс искал барина
Глас свыше приводит его в Дамаск к скомороху Памфалону, человеку далеко не святому. Однако после того как тот рассказывает Ермию историю своей жизни, взгляды отшельника на то, что такое святость и служение ближнему радикально меняются. Рассказ "Прекрасная Аза" впервые опубликован в газете "Новое время" в 1888 году знакомит читателя с жизнью богатой египтянки, которая ради спасения незнакомого человека пожертвовала своим богатством, сделавшись блудницей, однако впоследствии покаялась и пришла к Богу. Оба этих произведения написаны Н.
Маслова высказали идею сотрудничества с актером, в рамках федерального государственного стандарта 2-го поколения урок, проведенный с использованием современных технологий. Андрей Викторович высказал готовность участия и сотрудничества с коллективом школы.
Великая русская литература, интересное режиссерское прочтение, высочайшее актерское мастерство - и чудо произошло. Мы, участники, организаторы и зрители - услышали, увидели, обсудили и наверное обязательно вернемся к книжным полкам, чтобы уже лично прочитать и понять для себя что-то важное. И обязательно перечитаем или прочитаем впервые поучительные, назидательные, мудрые и добрые рассказы Н. Все его произведения написаны простым доступным языком и читать их надо спокойно и размеренно - все-таки это классика. Получите огромное удовольствие.
И это подтверждают отзывы о спектакле учеников Ефимовской школы. Концерты, выставки, мастер-классы, конференции. В их подготовке и проведении заняты коллективы учреждений культуры, образования, социальной защиты. От имени организаторов фестиваля мы благодарим всех наших партнеров и участников. Ваш творческий потенциал и профессионализм помогает в проведении Фестиваля на высоком уровне.
Скоблову, за техническое обеспечение и мастерство в озвучивании спектакля. Неоценимую помощь оказала заведующий методическим кабинетом пикалевского ДК Оксана Прохорова, два дня она вела видео и фотосъемку спектакля, и теперь у нас останется замечательная подборка материалов, которые могут использоваться в работе театральных коллективов Бокситогорского района. По окончании гастролей в Бокситогорском районе, участник проекта, актер Санкт — Петербургского театра «На Литейном» А. Балашов дал свою оценку события: «Мне особо дороги положительные отзывы учеников ефимовской школы, которые пришли после спектакля. И я искренне рад возможности такого творческого союза, который удалось реализовать благодаря доверию, которое нам оказали организаторы Фестиваля.
Для нас, создателей спектакля особенно важно то, что мы смогли показать свою работу жителям Бокситогорского района. Организация выступлений — дело сложное. И в частности, я благодарен Николаю Ивановичу Пустотину, который поддержал наше предложение о прокате спектакля в Ленинградской области. Надеюсь, что этим спектаклем, мы начнем долгосрочное сотрудничество с ЛОРОПО «Педагог ХХI века» и Комитетом по культуре Ленинградской области, так как просветительские и образовательные цели этих организаций и то чем заняты я и мои коллеги очень схожи.
В 2021 году Елена Павлова приняла участие в проекте ЦДР «Поварская, 20», который дает начинающим режиссерам возможность проявить себя. Также в этом сезоне зрители увидят комедию Уильяма Шекспира «Двенадцатая ночь» в постановке Алексея Размахова, участника второй лаборатории «Акустическая читка». А еще почта, ЖЖ и фейсбук» — о девушке, которая через социальные сети рассказывает историю своего взросления. Старт», которая помогает выпускникам театральных вузов — режиссерам, актерам, художникам — играть спектакли, созданные еще во время учебы, в театре. Благодаря этому проекту, например, в репертуаре театра появился спектакль Татьяны Тарасовой «Старосветские помещики», который идет с 2018 года. Продолжится в новом сезоне и упомянутый выше проект «Поварская, 20». Зрителей ждут новые читки, концерты, пластические перформансы.
Владимир Панков посвятил премию Игорю Ясуловичу. Лучшим художником был признан Максим Обрезков за вклад в спектакль «Скоморох Памфалон» в Центре драматургии и режиссуры.
В категории «Начинающие» награду за лучшую мужскую роль получил Антон Савватимов за игру в спектакле «Мим», который был поставлен в Российском академическом молодежном театре. В номинации «Лучшая женская роль» две актрисы получили приз. Василиса Перелыгина была отмечена за исполнение Анны Черновой в спектакле «Новая оптимистическая», который поставлен в Московском художественном театре имени Чехова. Любовь Константинову наградили за роль Катерины в «Грозе. Искушение», который представляет Театр имени Гоголя. Перекресток», который поставлен в Театре имени Евгения Вахтангова.
Спектакль режиссера Владимира Панкова стал лауреатом театральной премии "Московский комсомолец"
В “Скоморохе Памфалоне” Владимир Панков пытается собрать маленький, но большой космос русского человека. Центр драматургии и режиссуры открыл юбилейный 25-ый сезон и сделал к этой дате два подарка себе и зрителям: премьера спектакля «Скоморох Памфалон» дала новую жизнь. В его рассказе "Скоморох Памфалон " кипят страсти не хуже толстовских. – Ну да, Памфалон скоморох, его потому все и зна-ют, что он по улицам скачет, на площади колесом вер-тится, и мигает глазами, и перебирает ногами, и вер-тит головой. Центр драматургии и режиссуры открыл юбилейный 25-ый сезон и сделал к этой дате два подарка себе и зрителям: премьера спектакля «Скоморох Памфалон» дала новую жизнь. Андрей Балашов со спектаклем «Памфалон» по мотивам повести Н. Лескова «Скоморох Памфалон» режиссера Александра Лебедева был награжден «За обращение к народным.
Скоморох Памфалон. Николай Лесков 2020 слушать онлайн
Главная сюжетная линия, это суд Божий над двумя христианами, Ермием и Памфалоном. Ясулович и Акимкин у Панкова в спектакле присутствуют оба сразу и. Книга первая: I. Скоморох Памфалон. II. Спасение погибавшего. Центр драматургии и режиссуры открыл юбилейный 25-ый сезон и сделал к этой дате два подарка себе и зрителям: премьера спектакля «Скоморох Памфалон» дала новую жизнь. Сама легенда в устах скомороха становиться рассказом о его собственном нечестивом и грешном падении, рассказом о заглублении своей души. Повесть «Скоморох Памфалон» была написана Лесковым в 1887 году, когда ему уже было 56 лет.
Лесков Николай - Скоморох Памфалон
И так как служить государству абсолютно честно и праведно не мог, потому что вокруг было безверие и разврат, то, дабы сохранить свою душу в чистоте, он ушел не только из политики, но и сделался отшельником, раздав свое добро беднякам. Когда ему "глас Божий" открыл, что он должен найти человека по имени Памфалон, чтобы научиться у него праведности, он отправился в путешествие на его поиски. А далее-читайте сами.
Сама легенда в устах скомороха становиться рассказом о его собственном нечестивом и грешном падении, рассказом о заглублении своей души. Да и вся эта история уходит на второй план, на первый же выдвигаются горделивый самовольный столпник Ермий, в гордыне думающий на столпе о тщете своих усилий и беззаботный скоморох из Дамаска, явленный столпнику, как пример благости, записанный в книгу живых.
Город в котором на первый взгляд казалось не было любви… Спектакль получился очень мудрым и философским. И я нисколько не разочарован в нем, хотя поставить такую притчу, ни разу не перегнув палку - это огромный талант!!! Спектакль продолжался 90 минут.
Думаю, никого равнодушным он не оставил. Конечно, такие спектакли нужно показывать, и очень отрадно, что зал был полон.
Черствость и сила — спутники смерти. Гибкость и слабость выражают свежесть бытия. Поэтому, что отвердело, то не победит. Лао-тзы 1 В царствование императора Феодосия Великого жил в Константинополе один знатный человек, «патрикий и епарх», по имени Ермий. Он был богат, благороден и знатен; имел прямой и честный характер; любил правду и ненавидел притворство, а это совсем не шло под стать тому времени, в котором он жил.
На сборе труппы в Губернском театре Фирс искал барина
В Центре драматургии и режиссуры состоится премьера спектакля "Скоморох Памфалон". Премьера спектакля "Скоморох Памфалон" состоится в театре "Центр драматургии и режиссуры" на Поварской улице. Но со всеми длиннотами и несовершенствами «Скоморох Памфалон» не из тех работ, которые за порогом театра стираются как песчаные рисунки на ветру.
"Скоморох Памфалон". Примерка костюмов
Последние пять лет «Поварская» принадлежала «Центру драматургии и режиссуры», но была закрыта для зрителей. Это было пространство для экспериментов начинающих режиссёров, композиторов, актёров. Впервые после долгого перерыва площадка откроет двери для широкой публики — теперь здесь будут играть новый репертуарный спектакль ЦДР «Скоморох Памфалон». В основу постановки Владимира Панкова легла одноимённая повесть Николая Лескова, названная автором «старинным сказанием».
В этом духовном парадоксе именно он приводит праведника к спасению.
Столкновением святости и кликушества, пришедших на ристалище сцены в светских костюмах и сутанах, достигается это парадоксальное решение: чёрное и белое замешаны в котле жизни, и отделяются они друг от друга немыслимыми, парадоксальными способами. Спектакль «Скоморох Памфалон» в Центре драматургии и режиссуры на Поварской. Фото: teatrcdr. На главную роль приглашен мастер сцены Игорь Ясулович.
Художником спектакля стал Максим Обрезков, соавтор Владимира Панкова по уже завершенным проектам.
Организаторы волновались. Сложный жанр моноспектакля, малоизвестное произведение, молодежная аудитория. По мнению специалистов и критиков, моноспектакль - один из самых редких и сложных театральных жанров, работать в котором под силу актёрам только высочайшего уровня. Нам очень повезло. Мы стали свидетелями настоящего театрального чуда! Немирович-Данченко говорил, что театр начинается, когда на площадь выходит актер, расстилает коврик и рассказывает свою историю. Идеальная формула театра как такового с тем же успехом применима и к моноспектаклю — действу во многом пратеатральному.
Историки до сих пор спорят: являлось ли то, чем занимались первые скоморохи гистрионы театром в современном понимании этого слова? Думаю, не погрешу против истины, если скажу: пусть не театром, но моноспектаклем каждое их выступление являлось, вне всякого сомнения. В своем моноспектакле «Скоморох Памфалон» на материале незаслуженно малоизвестного рассказа Н. Лескова Актер Театра на Литейном Андрей Балашов и режиссер из Новосибирска Александр Лебедев выстраивают повествование о главном герое по законам его профессии. Если буквально — выходит актер… и посредством самых разных, но именно скоморошьих средств музыки, пения, декламации, кукловождения нам рассказывают пронзительную историю о грешном лицедее, который оказался любезнее Богу, чем великий аскет и праведник. Непростые и неоднозначные философские притчи Лескова — целый мир. Знакомство с ними не только необходимо, а духовно полезно. Форма моноспектакля, в которую облекли создатели спектакля «Скомороха Памфалона», помогает нам ближе узнать и проникнуться классикой русской литературы и театрального мира.
На Петербургском этапе Международного фестиваля моноспектаклей «Монокль» 2013 год спектакль награжден «За обращение к народным истокам театра». В Ефимовской школе перед началом спектакля к молодым зрителям обратился настоятель Храма пророка Илии о. В своем выступлении он акцентировал внимание на красоте русского языка в произведениях Николая Лескова и высказал мнение, что спектакль увлекает не только зрелищностью, но и глубиной. По мнению о. Михаила, польза от просмотра спектакля и прочтения произведений автора несомненна, так как побуждает к осмыслению и размышлению, что собственно и делает человека человеком. Михаил акцентировал внимание школьников на пользе чтения книг и особенно классике русской литературы. Гришкина отметила, что спектакль «Памфалон» можно назвать идеальным уроком по литературе!
Не обидел ли тебя кто-нибудь? А Ермий ему отвечает: — Никто меня не обидел, кроме тебя, потому что я пришёл к тебе из моей пустыни, чтобы узнать от тебя для себя полезное, а ты не хочешь сказать мне: чем ты угождаешь Богу; не скрывайся и не мучь меня: я вижу, что живёшь ты в жизни суетной, но мне о тебе явлено, что ты Богу любезен. Памфалон задумался и потом говорит: — Поверь, старик, что в моей жизни нет ничего такого, что бы можно взять в похвалу, а, напротив, всё скверно. Я знаю, что живу, как ты сам видишь, в суете, и вдобавок ещё имею такое дрянное сердце, которое даже не допускает меня стать на лучшую степень. Как это было, что ты почувствовал себя хорошо, когда сделал дурно? Восстанем же лучше и пойдём отсюда за город, в поле: там на свободе я расскажу тебе про то происшествие, которое совсем меня отдалило от надежды исправления. Они оба вышли за город, сели над диким обрывистым рвом, у ног их легла Акра, и Памфалон начал сказывать Глава двенадцатая[ править ] — Ни за что я не стал бы тебе рассказывать, — начал Памфалон, — о чём ты меня просишь, но как ты непременно хочешь считать меня за хорошего человека, а мне от этого стыдно, потому что я этого не стою, а стою одного лишь презренья, то я расскажу. Я большой грешник и бражник, но, что всего хуже ещё, — я обманщик, и не простой обманщик: а я обманул бога в данном ему обете как раз в то самое время, когда получил невероятным образом возможность обет свой исполнить. Слушай, пожалуйста, и суди меня строго. Я желаю в твоём суде получить целебную рану, какую заслужил себе в наказание. Нечистоту моей скоморошьей жизни ты видел, и всё дальнейшее посему понять можешь. Кругом я грязен и скверен. Я тебе правду сказал, что рассуждать о божественном я не научен и по жизни моей мне редко когда это приходит на мысль, но ты прозорлив — бывали случаи, что и я о своей душе думал. Вертишься ночь бражникам на потеху, а когда перед утром домой возвращаешься, и задумаешься: стоит ли этак жить? Грешишь для того, чтобы пропитаться, и питаешься для того, чтоб грешить. Всё так и вертится. Но человек ведь, отче, лукав и во всяком своём положении ищет себе смоковничьи листья, чтобы прикрыть свою срамоту. Таков же и я: и я себе не раз думал: я в грехе погряз от нужды, я что добуду, тем едва пропитаюсь; вот если бы у меня сразу случились такие деньги, чтобы я мог купить хоть очень малое поле и работать на нём, так тогда бы я сейчас же оставил своё скоморошье и стал бы жить, как другие, степенные люди. Да не мог я этого достичь, и не потому, чтобы никогда в мои руки денег не попадало, — нет, деньги бывали, а всегда что-нибудь такое случалось, что я не успею собрать сколько нужно, как уже всё собранное и растрачу; случится кто-нибудь в горе, и мне его станет жаль, и я промотаюсь. Если бы мне враз пришло в руки много денег, тогда бы я, наверно, скоморошество оставил и перешёл на степенность, а шить лоскут к лоскуту я не умею. Зачем меня бог так устроил? Но если он щедрой рукой когда-нибудь враз мне поможет, — ну, тогда я воздержусь и стану жить хорошо, как прочие благородные люди, которых почитают и монахи, и клирики, и все ожидающие себе царствия небесного. И что же ты думаешь! Слушай прилежно меня и суди меня строго. Вот что было раз в моей жизни. Был я позван однажды тешить гостей у одной здешней гетеры Азеллы. Она немолода, но её красота долголетня, и Азелла всех здесь красивей, пышней и умнее. Гостей было много, и всё чужеземцы из Рима и хвастуны богачи из Коринфа. Все упивались вином и меня беспрестанно заставляли играть им и петь. Другие хотели, чтобы я смешил их, и я всем угождал, как хотели. А когда я уставал, они не желали этого знать и надо мною обидно смеялись, толкали, насильно поили вином, в которое сыпали неприятную подмесь; обливали меня и злили мою бедную Акру. Они дергали её за ляжки и плевали ей в нос, а когда Акра рычала, они её били и даже грозились убить; я всё это сносил, лишь бы побольше от них заработать, потому что, признаюсь тебе, мне надобно было тогда отправить на родину одного калеку-воина. Зато умная гетера Азелла, видя, как меня обижали, обратила это всё в мою пользу: она раскрыла свою тунику и заставила всех кинуть мне несколько денег, гости же спьяну набросали мне много, а особенно один, горделивый и тучный Ор коринфянин, с надутым брюхом без шеи. Ор громко сказал: — Покажи мне, Азелла, много ли золота все положили в твою тунику. Она показала. Ор же взглянул и, скосивши лицо с надменной усмешкой на римлян, добавил: — Слушай меня, что скажу я, Азелла: прогони сейчас от себя всех этих гостей и возьми за то у слуги моего вдесятеро против того, что они все положили твоему скомороху. Азелла сказала гостям: — Мудрые люди, фортуна спускается к смертным не часто, а к Памфалону она ещё во всю жизнь не сходила. Дайте ей место, а сами идите спокойно ко сну. Недовольные гости ушли, а Азелла проводила меня последнего и дала мне так много денег, что я не мог счесть их, а утром, когда стал сосчитывать, насчитал двести тридцать златниц. Я и обрадовался и вместе с тем испугался. Это точно бог внял моему обещанью. Никогда ещё у меня не бывало зараз столько денег. Довольно же меня всем обижать и надо мной насмехаться. Теперь я не бедняк. За эти деньги я вчера снёс большие обиды, но зато вперёд этого больше не будет. Конец скоморошью! Я отыщу себе небольшое поле с ключом чистой воды и с многолиственной пальмой. Куплю это поле и стану жить честно, как все люди, с которыми не стыдятся вести знакомство ни клир, ни монахи». И я предался разнородным мечтаньям, стал любоваться собою, как я буду жить достойною жизнью: буду рано утром вставать, а не то что теперь — только утром ложиться, не буду свистать, а стану петь псалмы, буду днём работать в своём винограднике, а вечером сяду у своего ручья под своей пальмой и стану размышлять о своей душе да выглядывать путника. А покажется путник, я поднимусь и пойду ему навстречу, приглашу его к себе, приму его в дом, успокою, угощу и потом поведу с ним в тишине под звёздным небом беседу о боге. Переменится совсем к лучшему жизнь моя, и не буду я скоморохом в старости, когда оскудеют мои силы. А чтобы решение мое ещё более окрепло и слабость ко мне ниотколь не подкралась, я завязал себе руки неразрывною цепью. Я сделал то, о чём ты говорил, я поклялся с этого раза стать совсем иным человеком; но послушай же, что затем сталось и перед чем я не устоял в клятве и обещании. Глава тринадцатая[ править ] Чтобы ничего не истратить, я не пошёл отправлять домой убогого воина, а зарыл все мои деньги в землю у себя под изголовьем и утром не поднимал моей циновки. Я притворился больным и не хотел ни одного раза больше идти на гульбу с бражниками. Всем, кто приходил меня звать, я отвечал, что я болен и пойду за город в горы подышать свежим воздухом и поискать на болезнь мою целебную траву. А сам пробрался потихоньку к сводчику, к жиду Капитону, который знает всё, где что продается, и просил его отыскать мне хорошее поле с водою и с пальмовой тенью. Капитон-сводчик меня сразу обрадовал. И описал мне продажное поле так хорошо, как я сам не умел о нём и подумать. Есть там и ключ и пальма, да ещё и бальзамный куст, от которого струит ароматом на целое поприще. Жид обещал всё устроить. Но не скрою от тебя — во всё это время я ощущал беспокойство. Всё мне казалось, что ничего того, что я затеял, не будет. На обратном пути от Капитона объял меня страх: не узнал ли кто, что я получил деньги от гордого коринфянина, и не пришёл ли без меня и не украл ли моих денег из того места, где я их зарыл у себя под постелью?.. Побежал я домой шибко, в тревоге, какой ранее никогда ещё не знал, а прибежав, сейчас же прилёг на землю, раскопал свою похоронку и пересчитал деньги: все двести тридцать златниц, которые бросил мне гордый Ор коринфянин, были целы, и я взял и опять их зарыл и сам лёг на них, как собака. И хочешь ли знать, кого я боялся? Мне страшно было не одних тех воров, что ходят и крадут, а я боялся и того вора, что жил вечно со мной в моём сердце. Я не хотел знать ни о чьём несчастье, чтобы оно не лишило меня той твердости, которая нужна человеку, желающему исправить путь своей собственной жизни, не обращая внимания на то, что где-нибудь делается с другими. Я не виноват в их несчастиях. А так как я, ходя к Капитону и возвращаясь назад, изрядно устал, то меня одолел сон, но и сон этот был тоже исполнен тревоги: то я видел, что давно уже купил себе сказанное Капитоном поле, и живу уже в светлом доме, и близко меня журчит родник свежей воды, и бальзамный куст мне точит аромат, и ветвистая пальма меня отеняет. То во всей этой красоте всё что-то портит: в роднике я вижу бездну пиявиц, вокруг пальмы прыгают огромные жабы, а под самым бальзамным кустом извивается аспид. Увидав аспида, я так испугался, что даже проснулся, и сейчас подумал: целы ли мои деньги? Они были целы — я лежал на них, и никто их не мог взять без насилия. И вот мне пришла мысль, что богатство, которое мне бросил Ор у Азеллы, вероятно не осталось до сих пор тайной в Дамаске. Не с тем кинул мне деньги на пиру у гетеры гордый коринфянин Ор, чтобы это оставалось в тайне. Он, конечно, для того только это и сделал, чтобы все завидовали его богатству и распускали молву, которая лестна для его гордости. И вот теперь люди узнают, что у меня есть деньги, и придут ко мне ночью и меня ограбят и изобьют, а если я стану им сопротивляться, то они совсем убьют меня. А как у меня циновка была опущена, то в горнице стало нестерпимо душно, и я подошёл приподнять циновку и вижу, что по улице идут два малолетних мальчика с корзинами, полными хлеба, а перед ними осёл, который тоже нагружен такими же корзинами с хлебом. Мальчики погоняют осла и разговаривают между собою… обо мне! Ты ведь, я думаю, слышал, что рассказывали все, которые приходили сегодня к нам в пекарню за хлебом. Какой-то гордец из Коринфа, чтобы унизить наших дамасских богачей, бросил Памфалону у гетеры Азеллы десять тысяч златниц. Он теперь купит дом, и сады, и невольниц и будет лежать у фонтана. Он купит, наверное, поле с чертогом, поставит вокруг себя самых красивых мальчиков с опахалами и станет сбирать разных учёных и заставлять их рассуждать на разных языках о святом духе. Из этого разговора мальчиков, развозивших хлеб из пекарни, я узнал, что случай моего неожиданного обогащения уже известен всему Дамаску, а притом и самая сумма, которою я обладал по прихоти горделивого Ора, была более чем в десять раз преувеличена. Да и кто мог наверно знать, что сумма, брошенная мне гордецом Ором, заключалась менее чем в трехстах литрах, а совсем не в двадцати тысячах златниц? Конечно, это знал только один я, потому что и сам Ор, без сомнения, не считал того, что он мне кинул. Но и это было ещё маловажно в сравнении с тем, чем закончили свой разговор проходившие мальчики. Один из них продолжал, будто всех очень занимает: куда я спрятал теперь такое богатство, как двадцать тысяч златниц. Особенно же этим будто интересовался флейтщик Аммун, отчаянный головорез, который прежде был воином в двух взаимно враждовавших армиях, потом разбойником, убивавшим богомольцев, а после ещё монахом в Нитрийской пустыне и, наконец, явился сюда к нам в Дамаск с флейтою и чёрной блудницей, завёрнутой в милоть нитрийского брата. Брата он, верно, убил, а блудницу продал в весёлый дом нагишом, а милотью обтирал долго пыль и грязь с ног гуляк, подходящих вечерами к порогам гетер. Он также часто играл на своей флейте при моих представлениях, но ещё чаще гетеры отгоняли его. Аммун сам был виноват, потому что он без стыда начал румянить себе щёки и наводить брови, как особа обоего пола. Этим он сделался мерзок для женщин, как их соперник. Меня Аммун страшно ненавидел. Я даже знал, что он уже несколько раз научал пьяных людей напасть на меня ночью и сделать мне вред. Теперь желанье сделать мне вред в Аммуне, конечно, должно было усилиться, а его старинные разбойничьи навыки могли помочь ему привести задуманное им злодейство в исполнение. У него уже было золото, и он брал себе людей в кабалу и заставлял их делать, что скажет. Глава четырнадцатая[ править ] Мысль об опасности, угрожающей мне от Аммуна, пролетела в моей голове как молния и так овладела мною, что даже помешала мне отнять рогожу от окна и воротить прошедших мимо мальчиков, у которых мне надо было купить для себя свежих хлебов. Скача и вертясь за то, что мне кинут, я всегда был сыт и даже очень нередко подкреплял себя вволю вином, а теперь, когда у меня было золото, я впервые провёл весь день и без пищи и без глотка вина, а притом ещё и в тревоге, которая возрастала так же быстро, как быстро сгущаются наши сумерки, переходящие в тёмную ночь.
"Скоморох Памфалон"
Скоморох Памфалон для детей на ночь и родителей на сайте РуСтих Сказки. В Центре драматургии и режиссуры состоится премьера спектакля "Скоморох Памфалон". И открылась эта площадка очень достойной и масштабной премьерой Панкова «Скоморох Памфалон». купить билеты на спектакль в Москве. Расписание, содержание, актеры, фото, продолжительность Закажите билеты в театр на
Рекомендуем
- Информация
- Автор отзыва:
- Для продолжения работы вам необходимо ввести капчу
- Лесков - Скоморох Памфалон: читать рассказ онлайн, текст полностью - РуСтих
- Описание документа
- Повести и рассказы. Книга первая: I. Скоморох Памфалон. II. Спасение погибавшего