Способности любви Лидия Шашкова.
Современные любовные романы - читать книги онлайн
Про любовь, про тебя обложка книги 30 %. Читать книги жанра Современные любовные романы онлайн бесплатно на сайте. В нашей библиотеке есть возможность читать онлайн бесплатно «Любовь с уведомлением» (целиком полную версию) весь текст книги представлен совершенно бесплатно. Ищите вдохновение и наслаждайтесь читая рассказы и истории о любви. Если ты читаешь этот текст, то книга "Новости любви" Виктор Барбара небезосновательно привлекла твое внимание. В классических книгах любовь описана, как возвышенное чувство, которое окрыляет и не дает спокойно спать по ночам.
Любовь с уведомлением (Алина Аркади)
Социальная сеть книгоманов и просто любителей почитать и обсудить уйте в наших литературных конкурсах и коллективных чтениях или скачивайте бесплатно книги или читайте онлайн без регистрации! В нашей библиотеке есть возможность читать онлайн бесплатно «Любовь с уведомлением» (целиком полную версию) весь текст книги представлен совершенно бесплатно. Современные любовные романы Читать онлайн полностью бесплатно без регистрации на ТОП-сайте Приятного чтения). «Новости любви» – один из самых известных романов американки Барбары Виктор. Про любовь, про тебя обложка книги 30 %.
Новости любви - Барбара Виктор
Юные девушки и суровые дамы в офисных костюмах с одинаковым удовольствием читают современные любовные романы о чувствах между трепетной девой и мужественным героем. Женские любовные романы носят особый отпечаток преувеличенности во всем: если проблемы, то вселенского масштаба, если слова, то в виде вечных клятв, а поцелуи словно капли спасительного дождя. Возможно, именно в этом секрет романтических историй: русские женщины жаждут страсти и чувств, и только любовные романы дарят им ощущение реальности. Авторы самиздата создают свои любовные романы в неповторимом стиле, не отшлифованные и не затертые нудной редактурой, не подогнанные к принятым рамкам и канонам.
И такое по-своему тёплое, приятное общение оказывается не менее ценным для персонажей. Страсть отходит на второй план перед желанием быть рядом с кем-то, кто разделит тревоги и мысли. А то и просто обменяться музыкой.
Её писательница нередко упоминает в тексте, чтобы добавить атмосферы. Заключение 2023 г.
Я улыбаюсь вопреки смертельной тоске. Куинси… Кажется, уже сто лет прошло, как мы обедали с ней в Русской чайной, болтали и хохотали до слез. Куинси, которая была в курсе всех моих дел, включая ту последнюю ночь, когда я наконец ушла от Эрика Орнстайна.
Я помню, как она выслушивала все мои жалобы, а я выслушивала всю горькую правду о моем замужестве и о человеке по имени Эрик Орнстайн, которого она терпела только потому, что он был моим мужем. И была права. Меня подбросит кто-нибудь из Ай-би-эн, — говорю я. Глядя на него, я сознаю, почему вот уже на протяжении шести месяцев я упорно отвергаю ухаживания этого человека. Много раз я видела его крупную сильную фигуру, когда он широкими шагами спешил по коридорам министерства обороны, но всегда притворялась, что не замечаю его.
И всякий раз он старался заговорить со мной, а я слушала его симпатичный мелодичный акцент и притворялась, что не слышу. В конце концов я научилась узнавать его издалека — по взлохмаченным волосам и своеобразной походке. Он держал руки в карманах и его плечи были слегка приподняты. И я успевала предусмотрительно улизнуть прежде, чем он подходил. Однажды, когда мы столкнулись с ним лицом к лицу на повороте одного из многочисленных коридоров, я с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться, взглянув в его смущенные карие глаза.
Он показался мне очень красивым, и, пробормотав какую-то чепуху, я поспешила пройти мимо. Он был так привлекателен, что даже становился опасен. А как вы узнали? Не берусь описывать его автомобиль типа «седан». Скажу лишь, что у него было четыре колеса, две двери и один руль.
Впрочем, это так же ясно, как и то, что генеральская форма включает в себя черные ботинки и штаны цвета хаки. Я сама села в автомобиль, памятуя об обычаях Израиля, где не знают, что такое помогать женщинам усаживаться в машину, вылезать из нее, предлагать огонь для сигареты, а также не ведают о том, что, позанимавшись любовью с женщиной, не слишком вежливо тут же лезть под кровать в поисках своих носков, кальсон и прочих принадлежностей. Пока Ави заводит машину, я искоса поглядываю на него, быстро прикидывая, сколько ему может быть лет. Пожалуй, около сорока. Таким образом, у нас разница в возрасте пять-шесть лет.
Впрочем, сегодня Мэгги Саммерс, американская тележурналистка, не чувствует себя на тридцать четыре года. Я кажусь себе столетней развалиной, хотя ума у меня не больше, чем у пятилетнего ребенка. Я чувствую себя так, словно по мне прошелся дорожный каток. Ави направляет автомобиль на хайвей Иерусалим-Тель-Авив. Он обращает мое внимание на всяческие придорожные знаки, указывающие, где располагались стратегические позиции иорданских солдат до Шестидневной войны 1967 года.
Он показывает мне место, откуда иорданские подразделения при помощи полевых биноклей могли бы рассмотреть через окна кнессета, что происходит внутри — в частности, побрился ли с утра израильский премьер. Подобные доводы я уже слышала много раз, — нечего сказать, уважительные причины для того, чтобы тысячи иорданцев продолжали гнить в ужасных лагерях для беженцев. Откинувшись на сиденье, я прикрываю глаза. В висках у меня стучит, а все тело невыносимо, как никогда раньше, ноет. Я каждый день надеялся вас увидеть, а вы даже отказывались говорить со мной.
Сказав это, Ави продолжает смотреть на дорогу. Открывая глаза, я вижу его чудесные руки, которые мягко лежат на руле. О прикосновении таких рук можно только мечтать, даже не зная, кому они принадлежат. Вероятно, я просто не видела вас. Он поворачивается и смотрит прямо мне в глаза, а я перевожу взгляд на окружающий пейзаж.
Иногда прямо на середине фразы. Он улыбается. Я не удерживаюсь и прыскаю от смеха. Я же сказала, что мне очень жаль. Давайте будем считать, что мы познакомились только сегодня и начнем все сначала.
Он берет мою руку, которая лежит на сиденье между нами. Я снова прикрываю глаза, чтобы перетерпеть приступ боли. Конечно, он совершенно прав. Остальную часть пути до Тель-Авива мы молчим. Автомобиль сворачивает к площадке перед моим отелем.
Мне не хочется оставлять вас одну, — заявляет он. Я в полном порядке и… — Это не имеет значения. Я должен быть уверен, что вы благополучно устроились и у вас есть все необходимое. Должно быть, у мужчин Израиля появился какой-то новый обычай — всенепременно сопровождать женщин при посадке в лифт и ни в коем случае не отпускать их в подобное путешествие в одиночестве. Они почему-то не отличаются такой удивительной заботливостью, когда дело касается другого — например, войны.
Или, скажем, постели. Мы идем в фойе, где Гила, администратор отеля и моя самая близкая подруга в Израиле, немедленно меня окликает. Она тут же выходит из-за стойки, у нее осиная талия, синее платье-джерси, и она протягивает мне розовый конверт. Кажется, это уже третье за эту неделю… Она улыбается и смотрит на Ави, словно он полноправный участник нашего разговора. Уверяю тебя, что он в самом деле все еще с тобой.
Ну ничего, не беспокойся, я сегодня на дежурстве и буду поблизости. Все будет в порядке. Это от родительницы, которая интересуется, намерена ли я посетить во время отпуска родной дом. Надеюсь, этого удастся избежать, — отвечаю я. У меня нет никакого желания гробить еще один отпуск в обществе Саммерсов.
Был День Благодарения 1961 года. Клара и я заливались смехом, глядя, как из кулька высыпаются всяческие гостинцы — воздушная кукуруза, виноград, хурма, а также картинки с изображениями святых. Около меня сидел дедушка Малков — в превосходном расположении духа по причине того, что вышел победителем в марафонском шахматном турнире в русском эмигрантском шахматном клубе. Он легонько трепал меня по колену, пробуя остановить мой смех. Бабушка Малкова была, напротив, расстроена.
Она не смогла попасть в музей искусств «Метрополитен», где экспонировалось собрание раритетов из царской России, и чувствовала себя почти униженной. Джонези, моя няня и наперсница, торжественно внесла на огромном синем подносе жареную индейку. Джонези, которая однажды взялась помогать мне разгадывать кроссворд в учебнике грамматики за третий класс и там, где требовался овощ на «а», ни мало не сомневаясь посоветовала вписать «агурец». Джонези, которая даже не удосужилась воспользоваться государственной образовательной программой для цветных, выдвинутой борцами за гражданские права. Приехав из Алабамы, бедная девушка осталась на вечную службу у Саммерсов… Роза, помощница Джонези, несла еще два синих блюда.
На одном был разваренный дикий рис, а на другом молодой горошек — дары родных полей. Родитель уже готов был наброситься на индейку, когда родительница, прочистив горло, громогласно объявила: — Сначала возблагодарим его!.. Впрочем, он тут же вспомнил, о ком именно шла речь. Однако мы с Кларой успели захихикать. Все это напоминало нам школьную рутину.
Мы ничуть не удивились, когда он церемонно поправил галстук-бабочку, снял несуществующую пылинку со своего пиджака и, склонив голову, начал декламировать: — Благодарим Тебя, Боже, за все то, чем Ты облагодетельствовал это семейство! Во имя Иисуса Христа, Господа нашего, аминь. Итак, он произнес благодарение, несмотря на все прочие свои убеждения. Благодарение есть благодарение, дань отцам-основателям. Это означало, что на сегодня наше семейство безраздельно перешло в епископальную конфессию, плавно перекочевав из Ветхого завета в Новый.
Пробубнив все, что приличествовало случаю, родитель уже почти приступил к расчленению индейки, как вдруг остановился. Сегодня День Благодарения, и я отпускаю их тебе. После небольшой паузы я поинтересовалась: — А что такое прегрешения, отец? Я могла не знать теорему Пифагора, но что такое прегрешения, я, конечно, догадывалась. Однако в мои тринадцать лет мне было хорошо известно, что иногда казаться глупее и наивнее, чем ты есть на самом деле, — весьма полезная вещь.
Эта милая ложь зачастую помогала избежать неминуемой кары. Родительница улыбалась, довольная. Ее супруг и отец двух ее детей был еще, кроме всего прочего, справедливым главой семейства, который милостиво отпускал прегрешения своей младшей дочери. Стало быть, Мэгги Саммерс получит назад все отнятые у нее привилегии, невзирая даже на двойки по математике и истории. Словарем у нас называлась огромная книга, которая покоилась на старинном шкафу в прихожей.
Я очень осторожно поднялась. Осторожно — чтобы, не дай бог, не поцарапать наш до блеска отполированный белый мраморный пол. С серьезным видом я отправилась листать гигантский «Вебстер», чтобы отыскать там слово «прегрешение». Каков же был мой ужас, когда я не смогла этого сделать по причине никудышного знания грамматики. Если я не отыщу это проклятое «прегрешение», мне не разрешат говорить по телефону, смотреть телевизор, слушать магнитофон, а также пользоваться губной помадой во время уикэндов и каникул.
Повторяя про себя найденную формулировку, я медленно вернулась обратно в столовую и осторожно уселась на свое место. Клара была уже готова заплакать, а дед пытался ее развеселить, демонстрируя свои вставные челюсти. Бабушка качала головой. Одна родительница чинно восседала на краешке стула, и ее обильные жемчуга едва не клацали о тарелку. Я отбарабанила только что затверженное, не забыв добавить «спасибо тебе, отец, теперь я это хорошо усвоила» — тем же самым тоном, как будто это было частью определения, которое я нашла в словаре.
Родитель выглядел удовлетворенным. Он тут же переключил внимание на индейку — ту самую, что все еще лежала на синем подносе. Вдруг Клара, пробормотав извинения, взахлеб зарыдала и выбежала из-за стола. Мать устремилась следом. В столовой воцарилось напряженное молчание, посредством которого Саммерсы пытались возобновить подобие радостно-праздничной трапезы.
Когда наконец Клара вернулась, я адресовала ей благодарную улыбку. И все-таки, несмотря на все мои страдания, мне почему-то казалось, что это именно я виновата в подпорченном праздничном обеде. Ави Герцог стоит на открытой террасе, примыкающей к гостиной моего номера. Отсюда открывается широкая Панорама — море и прибрежная полоса вдоль всего Тель-Авива. Подобрав под себя ноги, я сижу на софе и смотрю на него.
Очень умно и деликатно он расспрашивает меня о моей жизни. В умении вести беседу ему никак нельзя отказать. Видимо, он изрядно наловчился в этом деле во время многочисленных допросов, которые регулярно устраивает заключенным-арабам, плененным израильской армией за последние три года войны, которая, кстати, принесла ему генеральский чин. Именно такое у меня сложилось впечатление. Не знаете почему?
Я не спешу отвечать, предпочитая уклониться от обсуждения предмета, который называется Мэгги Саммерс собственной персоной. Как бы объяснить ему попонятнее, что я в принципе отнюдь не возражаю, чтобы он исследовал мою плоть, — лишь бы только не лез в душу. Дар слова на время оставил меня. Я не могу подобрать удовлетворительного объяснения тому, что я такая, какая есть, и ничего больше. Пожалуй, в данном случае вполне сгодился бы и развязный ответ, если бы это поспособствовало переходу к более интимной фазе беседы.
Я наблюдал за вами в течение нескольких месяцев, я хотел узнать вас, однако вы оказались более недоступны, чем сам Арафат. И все же я часто видел, как вы смеетесь и шутите, разговаривая с другими журналистами или даже с министерскими служащими. Почему же вы так опасались разговора со мной? В этот момент мне было трудно выдержать его взгляд. Он умел прочесть то, что от других можно было без труда утаить.
Я с самого начала поняла это инстинктивно. Я сменила позу и опустила подбородок на руки, сложенные на коленях. Будучи весьма умен, он отнюдь не стал этому противиться, зная по опыту, приобретенному на допросах, что немного информации о себе позволяет собеседнику расслабиться и в результате развязывает язык. Ну вот, извольте видеть — еще одна жертва сродственников моей бабушки по матери, учинявших в России погромы. И все же какая-то часть меня по-прежнему остается русской.
На этом языке я говорю, я люблю русскую музыку, люблю песни, которые с детства слышал от родителей. Просто мне всегда хотелось понять, как человек, который мечтал служить делу охраны здоровья людей, вдруг начинает способствовать их убийству. Я замечаю, что сделала ему больно. Мы жили бок о бок с палестинцами. Ну а потом, в 1947 году, перед войной за независимость, началось то, что вы назвали «способствовать убийству».
Оккупантами были англичане, арабы стали испытывать страх и начали устраивать рейды на еврейский кибуц. Я полагаю, их логика была следующей. Если нас не будет, то англичанам не останется ничего другого, как уйти. Когда мне было пять лет, арабы напали на наш кибуц и убили моего отца. Это и заставило меня изменить представления о том, что такое мирное сосуществование.
Совершенно ясно, что Ави затрагивает какие-то потаенные струны моей души. Что-то начало происходить во мне еще тогда, когда я старалась избегать его. Тогда я окончательно распрощался с мечтой отправиться в Штаты, чтобы учиться на врача. Я понял, что необходим здесь. В Израиле у меня осталась только мать, и я не мог ее бросить… В этот момент я ощущаю нечто гораздо более сильное, чем сексуальное влечение.
Я едва подавляю желание обнять его. Мне хочется ублажать его моим ртом, моим телом — утешать его за его брата, отца, за несостоявшиеся мечты, — в общем, за все, что причиняло ему боль все эти годы… Однако я не могу на это решиться, потому что для этого я должна была бы выиграть свою собственную войну — войну между моим сердцем и головой. Нет, я не хочу сделаться частью его души. В общем, то, что он рассказал мне, довольно распространенная версия того, как выбирают карьеру военного. С одной стороны, смерть старшего брата, а с другой — мысли о возрождении Израиля.
К тому же жизнь военного в некотором смысле — безопасная и весьма наполненная. Во-первых, никогда не останешься без работы. А во-вторых, никогда не поздно уйти на гражданку. Я имею в виду, что не остается времени на многие другие вещи. Он качает головой.
Разговор о его персоне закончен. Расскажите мне что-нибудь о себе. Что-нибудь, кроме того, что вы красивы и что у вас успешно складывается карьера. Нет ничего проще выложить ему все о себе. Все с самого начала.
Просто взять и излить свое сердце этому незнакомцу. Однако инстинкт подсказывает, что если уж я решила отдать ему свое тело, то сердце следует оставить закрытым. У него на лице снова появляется смущенное выражение. Стараюсь делать это регулярно, когда не нахожусь в полевых условиях… Он шутит и подыгрывает мне. На самом деле его ничуть не интересует моя форма и мой тонус.
Гораздо больше ему любопытно, почему в мои тридцать четыре года у меня все еще нет детей. Суть в том, что почти двенадцать лет назад я родила ребенка, который оказался задушен пуповиной, обвившейся у него вокруг горла. Однако об этом я все еще не могу говорить. Как объяснить, что все с самого начала было ошибкой. С тех самых пор, когда я оказалась в ловушке, пронзенная спермой Эрика Орнстайна.
С тех пор не было человека, от которого я бы хотела иметь ребенка. Мой брак был ошибкой с самого начала, — отвечаю я и тут же спрашиваю сама: — А у вас есть дети? Я не успеваю продолжить тактику задавания вопросов, потому что он меня прерывает. Но у меня есть сестра, и я встречаюсь с ней всякий раз, когда возвращаюсь в Штаты. Он смотрит на меня с нежностью.
Он выглядит удивленным. Тогда почему же вы… — Это случилось в тот день, когда началась война. Пятнадцатого июня. Мы были в Марионе. Я уже потеряла контроль над происходящим и почти смирилась с неизбежным.
Больше ни в чем нельзя быть уверенной. Особенно в своих желаниях. Все смотрели на вас, потому что было так странно видеть женщину — военного корреспондента. Впрочем, кажется, для первого раза это обычное дело. Я поднимаю на него глаза и вижу, что он очень серьезен.
Звучит глупо, верно? Я киваю, хотя думаю, что это звучит весьма сексапильно. Ави протягивает руку, жестом приглашая меня встать рядом, чтобы полюбоваться прекрасным видом тель-авивского побережья. Я хочу подняться, хотя ощущаю ужасную усталость и не уверена, что смогу сделать эти несколько шагов до террасы. Пока я собираюсь с силами, он вдруг говорит: — Если ты встанешь, Мэгги, я тебя поцелую.
А если я тебя поцелую, то займусь с тобой любовью. А если это случится, я не позволю тебе уехать из Тель-Авива. С чрезвычайной поспешностью я просчитываю в уме варианты. Я все еще пытаюсь подняться. Ноябрь уже начался.
До Дня Благодарения всего трое суток. Мой исполнительный директор предложил мне короткий отпуск, чтобы я могла провести День Благодарения с семьей в Штатах. Для большинства американцев этот день традиционно ассоциируется с весельем, с уютным потрескиванием поленьев в камине, со сладким картофелем, с забавными историями из детства, а также с воспоминаниями, от которых на глаза наворачиваются слезы умиления и хочется обняться со всеми близкими, собравшимися, чтобы обменяться знаками взаимной любви. Что касается меня, то я ничего еще не решила. Ави поцеловал меня.
Потом еще раз. Потом увлек на софу в гостиной и, не выпуская из объятий, уложил на подушки. Я захотел тебя в тот самый первый момент, когда увидел. Ави вытаскивает из-под моей головы подушки и отправляет их на пол. Единственное освещение в комнате — отблески автомобильных фар и уличных фонарей, выстроившихся вдоль всего тель-авивского побережья.
Я помню его по Мариону, Тель-Авиву и Бейруту. Я вспоминаю, каким он показался мне сегодня в аэропорту. Его руки обнимают меня, а сам он лежит рядом на узкой софе, прижимаясь ко мне всем телом. Ави не отвечает — лишь крепче прижимает меня к себе, чтобы я перестала дрожать. Со мной, надо сказать, подобное случается, и именно поэтому я старалась избегать его все это время.
Я знала, что нечто подобное со мной обязательно приключится, так или иначе это прорвется наружу. Я касаюсь пальцами его губ, трогаю его лицо и чувствую его щетину. Он не брит, и это по крайней мере говорит о непреднамеренности его действий. Убирая мою руку со своих губ, он целует меня снова и снова. Интересно, что бы сказала на все это Куинси, если бы узнала, как один мужчина влюбился в меня с первого взгляда прямо посреди полей сражений в разбитом на секторы Ливане.
Пожалуй, она просто не поверила бы мне. Да я и сама не понимала, почему верю в это. Ави исследовал языком каждый сантиметр моего тела. Я сопротивлялась разве что одно мгновение. Случалось, я кого-то покупала в постели или продавалась сама.
Случалось, меня эксплуатировали в постели. Но никогда мной в постели не обладали. Никогда… до настоящего момента. Когда это происходит в его объятиях, я закрываю глаза, прикусываю язык и начинаю стонать. Выключив свет, мешающий нам обоим, он опускается передо мной на колени, и все начинается вновь — до тех пор, пока я не перестаю что-либо соображать.
Теперь он уже знает, как именно нужно ласкать и целовать меня, и всякий раз он заглядывает мне в глаза, словно желая найти в них подтверждение того, что он обладает мной. Он был превосходен еще до того, как вошел в меня, — самый совершенный и изощренный любовник, какого я только знала в своей жизни. Такого я искала с тех пор, как узнала мужчину. И меня так захватило это занятие, что мои глаза широко открылись, и я с удивлением рассматривала того, кто оказался во мне задолго до того, как в действие был приведен соответствующий орган. Когда я закрываю глаза, Ави берет мою голову в свои сильные и нежные руки и говорит: — Открой глаза и смотри на меня, Мэгги.
Я люблю тебя. Я чувствую, как начинается падение с небывалой высоты, и я понимаю, что, когда оно закончится, наша связь неизбежно заставит меня жестоко страдать от боли. И я заранее задаюсь вопросом, когда это должно случиться, и почему-то не думаю о том, что, может быть, на этот раз все к лучшему. За эти годы оптимизма у меня прибавилось… Однако изумительное чувство полета не проходит, Ави обнимает меня, и в глубине души я надеюсь, что, может быть, это никогда не кончится. Если чувство исчезнет, вернется боль воспоминания о смерти Джоя Валери.
Но я не хочу, чтобы такой способ самоутешения перед лицом смерти стал для меня необходим как наркотик. Я больше не могу! И я не уверена в том, что эти слезы мои. В какое-то мгновение мне кажется, что они наши. Потому что в это мгновение мы составляем с ним одно целое.
Пусть только на миг… Все закончилось, но мы не двигаемся. Я глажу волосы Ави и размышляю, стоит ли задать ему один фатальный вопрос, который вот уже несколько часов не идет у меня из головы. Я колеблюсь, боясь испортить то, что уже случилось, поскольку сам Ави уклонился от обсуждения этого предмета. Вдруг я ощущаю раздражение, словно удостоилась оговоренного заранее минимума удовольствия. Я хочу знать, что жизнь продолжается.
Неужели я задала такой сложный вопрос, который требует еще каких-то слов, кроме простых да или нет. Впрочем, как бы там ни было, что сделано, то сделано — мы уже успели с ним переспать… А я-то размечталась, как должна буду остаться в Тель-Авиве и не поеду домой на День Благодарения. Понимаешь, Ави, было просто глупо поверить тому, что ты сказал.
Любовный роман «Новости любви», занимающий 379 печатных страниц, подарит вам незабываемый уютный вечер чтения и может быть даже не один. Выбирайте себе подходящую онлайн читалку по ссылкам под постером. Все варианты позволяют читать в привычной светлой теме, а также в популярной ночной.
ТОП-15 самых красивых любовных романов 2023 года
Читать книги жанра Любовные романы онлайн бесплатно на сайте. На этой странице свободной электронной библиотеки любой посетитель может читать онлайн бесплатно полную версию книги «Новости любви» или скачать fb2 файл книги на свой смартфон или компьютер и читать её с помощью любой современной книжной читалки. Читать книги жанра Любовные романы онлайн бесплатно на сайте. Новости любви". Книга Джоджо Мойес — один из самых уникальных и эмоциональных рассказов о любви, написанных за последние годы.
Лучшие современные книги про любовь, которые стоит прочитать
Сюжетная линия вокруг отношений между влюбленными. Даже если в течение всего романа им строили препятствия, чтобы разлучить, то в таких книгах всегда счастливый, а иногда неожиданный конец. Читатель ощущает удовлетворение от эпичного финала. Эмоциональное участие является важной составляющей процесса чтения.
У меня не будет никаких претензий. Она облизала свои Любовь в заказе не значится Нравится 0 Она красивая стерва, журналистка, известная разоблачениями знаменитостей. Он успешный бизнесмен, создавший собственную силиконовую долину и спасающий больных детей. У нее в прошлом тайна, которая не Грозный Шторм Нравится 10 — Какого чёрта? Точнее, не проговаривал, а практически орал. Взглядом молнии метал.
И все в меня. И тут Викинг. Я пыталась сбежать от него - но у меня не Викинг. Его прозвали Викингом за то, что он убил двоих людей, отрубив им головы. Лишенный эмоций, двухметровый великан стал негласным главарем выходцев из скандинавских стран, которые Босс и беременный торс Нравится 7 Моя история начинается с того, что меня бросил муж. Ушел к своей секретарше, которая носила ему кофе… в постель, как потом оказалось. Бывший супруг оправдывал себя тем, что я никак не могла от него Босс для подруги Нравится 2 Заметив бородатого красавчика, моя подруга тут же присвоила его себе. И я, конечно, не собиралась переходить ей дорогу. Вот только бородатый оказался моим новым боссом, который зачем-то решил со мной Не отец моей дочери Нравится 4 - Садись в машину! Я бормочу, дрожа от страха: - Я отдам деньги, украшения...
У меня маленькая дочь! Моего бывшего! Ты Наташа, не реви! Мы всё починим Нравится 28 История майора Иштарова - характер тяжёлый, доминирующий, натура неромантичная. По знаку зодиака - носорог. В таком случае чтение будет отличным способом отдохнуть и увидеть что-то новое. Это возможность Облачное счастье Нравится 1 Когда-то Таня была сильно влюблена, но человек, которого она любила, предал её. Тане казалось, что она всё забыла и пережила, нашла другого мужчину... Назови меня по имени, или Укротить миллионера Нравится 3 — Перевоспитай! Я с собаками еле управляюсь, а тут целый миллионер!
И что мне с ним делать? Однотомник Улей. Книга 3 Нравится 0 Никаких правил. Ни единого шанса на спасение. То, что они считали рукотворным раем, сегодня превратится в утопающий в крови ад. Финальная игра года начнется через считанные минуты. Это будет Улей. Книга 2 Нравится 0 Гостей «Улья» крайне редко интересует секс в чистом виде, единицы хотят чего-то обыденного или слегка незаконного. Всё банальное доступно им в обычной жизни. Купить человека любого пола давно не Проданная Нравится 10 - Бриллианты?
Они и есть упаковка, - хмыкает он, так и не отводя от меня взгляда.
Остросюжетный любовный роман Пальчики подрагивали и холодели, тревога перекрывала дыхание, а кожа покрылась липким холодком страха… за него — некогда до беспамятства любимого мной человека. Гад, изменщик, непробиваемо наглый и, как показал наш последний разговор, жестокосердный тип, ты только живи… Живи, черт тебя дери! Что я делаю?! Зачем бегу сломя голову в больницу, пытаясь узнать хоть какую-то информацию о состоянии мужа моей младшей сестры?
Содержание книги - Новости любви Виктор Барбара Новости любви - описание и краткое содержание, автор Виктор Барбара, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки paraknig. Это откровенный и интригующий рассказ о любви молодой тележурналистки Мэгги Саммерс и сильного, уверенного в себе человека — генерала Ави Герцога.
Это история вполне современной независимой женщины, которая верит в собственную карьеру, но не верит мужчинам и предпочитает рисковать жизнью, снимая репортажи о террористах, чем довериться любимому человеку. Впервые на американском телевидении женщине-репортеру доверяют вести не кулинарные конкурсы и прогноз погоды, а криминальную хронику.