Сегодня на ваши вопросы отвечает протоиерей Михаил Потокин, председатель комиссии по церковно-социальной деятельности при Епархиальном совете
Настоятель протоиерей
Подпишись на Новости О социальном служении Церкви размышляет протоиерей Михаил Потокин, председатель Комиссии по церковной социальной деятельности при Епархиальном Совете Беседы с батюшкой. Священник Михаил Потокин и ский были приняты Предстоятелем Японской Автономной Православной Церкви митрополитом Токийским и всея Японии Даниилом и епископом Сендайским Серафимом. Священник Михаил Потокин предложил рассмотреть вопрос о занятости бездомных и привлечении их к городским работам, сославшись на опыт дореволюционного Дома трудолюбия, открытого святым праведным Иоанном Кронштадтским. Главная» Духовенство благочиния» ПОТОКИН Михаил Александрович, протоиерей.
Смотрите также
- 🎦 Дополнительные видео
- Беседы с батюшкой 2023
- Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 - Скачать видео
- Видео - Творчество |
- Соединить просящего и просимого /
Настоятель протоиерей
То есть помощь может прийти не только напрямую от Бога, но и от людей, поэтому не нужно отчаиваться, нужно продолжать просить Господа. Здесь уместно вспомнить притчу о неправедном судье, к которому много раз обращалась со своей просьбой вдова, но он не хотел отвечать на эту ее просьбу. В конце концов этот судья смирился, потому что вдова ему надоела, и исполнил то, о чем она просила. Вот и нам в каких-то делах нужно проявлять упрямство и не отчаиваться, потому что иногда Господь нас испытывает, но мы понимаем это не сразу, а только через какое-то время. Христос в Евангелии говорит: молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны.
Господь дает нам молитву «Отче наш». В этой молитве в немногих словах собраны все наши прошения, в ее словах вся наша жизнь. Конечно, мы можем что-то много и подробно излагать, но это лишь частный случай какого-то нашего состояния. А если говорить обо всей нашей жизни, то она заключена в молитве «Отче наш».
Поэтому когда ученики просят Господа научить их молиться, Он и даетим эту молитву, сказав при этом, что им не следует рассыпаться в различных прошениях, как это делают язычники. Когда нам трудно, когда мы понимаем, что вот сейчас все на нас обрушится и раздавит нас, мы почти всегда начинаем роптать и на Бога, и на ближних, мы задаем Богу вопрос: «За что? И как нам понять, почему у нас такие проблемы, чтобы начать их решать? Мы всё поймем потом, когда все преодолеется и разрешится.
Философ, христианский теолог, святой Католической Церкви Боэций в своей книге «Утешение философией» задает подобный вопрос, причем в это время он сидит в тюрьме, в которой впоследствии его и убили. Он задает вопрос, почему в мире такая несправедливость, страдания, и философия ему отвечает, что в мире многое кажется странным, пока не узнаешь причину этого. И когда нам тяжело и мы задаем подобные вопросы, получается, что мы обижаемся на следствие, потому что не знаем причины этого. Если бы мы знали причину, это сразу сняло бы все вопросы.
Есть прекрасная книга «Руководство к духовной жизни» преподобных Варсонофия Великого и Иоанна Пророка. В ней приводится такой пример. Когда Иоанн, скорбя, жалуется своему духовнику Варсонофию Великому на то, что его обокрали, тот отвечает ему: «Не нужно скорбеть, потому что, когда ты подаешь милостыню, ты гордишься, а когда тебя обокрали, ты как бы отдал и не гордишься». Все ситуации в мире уже случились, и все они разобраны.
Нам не следует пренебрегать духовным чтением, потому что многое о своей жизни, в том числе и жизни духовной, мы можем узнать, обращаясь к духовной литературе, потому что в ней есть все. Мы не первые живем на этой земле, и не с нами впервые что-то случается, поэтому духовный опыт Церкви игнорировать нельзя. Если мы действительно хотим найти какую-то мудрость, правильные решения, воззрения, нам нужно читать духовную литературу — «Добротолюбие», труды древних подвижников. В них есть прекрасные короткие, очень емкие мысли, в которых раскрывается правда о нашей жизни.
Мне кажется, многие могут найти утешение в духовной литературе. Во всяком случае, когда у меня есть время, я стараюсь обращаться к ней, и это мне во многом помогает. Я считаю, что было бы очень хорошо, если бы мы ежедневно хоть немного читали святых отцов. Так мы бы прикасались к духу людей, исполненных смирения, мудрости, благого духовного состояния, и в беседе с ними ведь чтение духовных книг — это беседа с их авторами мы бы утешались, и какие-то вещи становились бы нам понятными.
Поэтому, если рядом нет духовника, читайте хорошую духовную литературу. Книга «Руководство к духовной жизни» преподобных Варсонофия Великого и Иоанна Пророка много раз переиздавалась, ее можно найти и в книжных магазинах, и в Интернете. Есть много подобных современных книг, например «Письма к мирским особам» Амвросия Оптинского, «Путь ко спасению» Феофана Затворника. В этих книгах задаются конкретные вопросы, и мы можем прочитать очень точный и глубокий ответ на свои просьбы, прошения и недоумения.
На самом деле здесь вопрос сложнее. Действительно, мы слышим, как на Предвечном Совете говорится о том, что люди, которых создал Господь, отпадут от Бога и что Сын Божий, принеся Себя в жертву за этих людей, вернет их обратно в лоно Отчее. Этот вопрос о предопределении миллионы раз был задан в Церкви, но надо сказать, что Православная Церковь не приветствует предопределение, судьбу. Человек все равно остается свободным в выборе.
Вообще невозможно отгадать, что бы было, если бы не случилось, скажем, грехопадения в том виде, в каком мы знаем о нем из Священного Писания. Может быть, произошло бы что-то иное. Здесь вопрос заключается в том, что человек был создан свободным, и в этой свободе всегда была опасность грехопадения, которая была дана ему с самого начала вместе со свободой. Обратная, опасная сторона свободы — это способность предать, потому что, когда ты свободен в отношениях, ты способен предать человека в этих отношениях.
Должен сказать, что тот дух, который соблазнял человека, конечно, более мудрый и значительный. Денница считался одним из первых ангелов, а ангелы — это небесные умы, поэтому человеку пришлось духовно сразиться с противником, многократно превосходящим его в разуме, и здесь тоже есть некая неравнозначность того, что произошло с человеком. Другое дело, что вся сила вражеская разбивается не разумом, а любовью. Христос говорит: так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, и мы знаем, что именно этим дьявол был разбит, уничтожен.
Поэтому здесь, мне кажется, сложно гадать, и я не возьмусь сказать, что и как было бы. Но предопределение в человеческой судьбе, что одни предназначены для спасения, а другие — для погибели, конечно, не православная точка зрения. Здесь есть еще один момент, который мы не учитываем: мы можем судить о жизни человека только по людям, которых знаем, которые равны нам или ниже нас. Но люди, которые были рождены духовно, дуновением Божественной природы, были другими.
Нам легко судить о людях, которые ниже нас. Достаточно отпустить тормоза у нас в голове, и мы представим себе, как можно низко себя вести. А вот как вести себя высоко? Как это — жить как Адам, беседуя с Богом напрямую, как мы говорим, лицом к лицу?
Как слышать внутри себя голос Божий? Как это можно себе представить? Мы не можем этого представить. Мы не знаем жизни, которой жили первые люди.
Мы знаем свою жизнь и можем представить, что она может быть хуже, потому что иногда, когда мы падаем, мы сами становимся хуже. Кстати, это одна из причин того, что, скажем, в художественной литературе все положительные персонажи всегда выписаны как-то слабо, а отрицательные персонажи всегда очень живые. Почему же отрицательные персонажи такие живые?
Мартина Исповедника в Алексеевской Новой Слободе. Проповедь перед причастием произнес игумен Петр Пиголь , насельник Высоко-Петровского монастыря. Наместник Высоко-Петровской обители рассказал о подготовке к празднованию 500-летия со дня основания монастырского собора во имя святителя Петра, митрополита Киевского и Московского, и преподнес Его Святейшеству панно, выполненное в технике финифти с изображением собора. Затем Святейший Патриарх Кирилл обратился к участникам богослужения с Первосвятительским словом.
Отец Михаил рассказал «Известиям», что на участке в Зеленограде хоронить будут детей чаще всего не из церковных, а из государственных учреждений — домов ребенка и больниц с отделениями для «отказников». Многие дети с тяжелыми патологиями умирают через дни или месяцы после рождения, даже не успев попасть в базы данных по усыновлению.
Государственный регламент департамента социальной защиты предписывает кремацию умерших детей. Учреждения соцзащиты объявляют тендеры и заключают договоры с фирмами ритуальных услуг, и неизвестно, существуют ли где-то именные детские захоронения. О регламенте действий структур министерства здравоохранения, если сирота или отказник умер в больнице, отец Михаил рассказать затруднился. Теперь у сиротских учреждений всех типов появится возможность обратиться к Церкви для бесплатного христианского отпевания и похорон в случае смерти ребенка.
К первой Литургии в восстановленном храме несостоявшийся ученый Михаил Потокин уже знал, что хочет быть священником. И расскажите нам о встречах, повлиявших на вашу жизнь. У каждого же подобные хоть раз, но случались. Последние записи:.
Новости проекта
А нравственный семейный подход к жизни может человека обогатить ", – заключил Михаил Потокин. Протоиерей Михаил Самохин озвучил позицию церкви по поводу так называемого «раскрещивания», пишет канал «Святые места». Протоиерей Михаил Потокин: Да, да, ну вот хочется же, хочется, то есть нет веры в Него, именно как Который готов простить. Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин. В семинаре приняли участие протоиерей Михаил Потокин, председатель Епархиального отдела по социальному служению г. Москвы и помощник управляющего Юго-Западным викариатством по социальному служению иерей Димитрий Борсук. Протоиерей Михаил Александрович Потокин. Первый настоятель храма.
Настоятель протоиерей
По иронии судьбы патриарх Кирилл объявил об этом в день подписания «закона Димы Яковлева» Посещение патриархом Кириллом психоневрологического корпуса детской больницы имени Филатова. На собрании духовенства Москвы патриарх Кирилл объявил о выделении на одном из подмосковных кладбищ участка для христианского погребения детей-сирот. В данный момент оформляется необходимая документация и разрабатывается проект благоустройства участка, — сказал патриарх. Решение просить об этом правительство Москвы было принято в декабре прошлого года, и объявление об успехе лишь по иронии судьбы совпало с подписанием «закона Димы Яковлева», запрещающего усыновление российских сирот гражданами США. Непосредственно занимается как обустройством кладбища, так и посещением сиротских учреждений председатель комиссии по социальному служению при Епархиальном совете города Москвы священник Михаил Потокин. Отец Михаил рассказал «Известиям», что на участке в Зеленограде хоронить будут детей чаще всего не из церковных, а из государственных учреждений — домов ребенка и больниц с отделениями для «отказников». Многие дети с тяжелыми патологиями умирают через дни или месяцы после рождения, даже не успев попасть в базы данных по усыновлению.
И расскажите нам о встречах, повлиявших на вашу жизнь. У каждого же подобные хоть раз, но случались. Последние записи:.
Как часто человек приходит к вере в каких-то скорбных обстоятельствах, подавленный. А у отца Георгия вера — это радость. Тут не про запреты. Это полнота жизни, сама Жизнь.
Я получал в свое время техническое образование и знаю: когда ты что-то понял наверняка, то и другому это ясно объяснишь. Вокруг да около ходят те, кто сути не постигли. А он доступно мог поговорить о вере с каждым. Мы-то нечто важное воспринимаем скорее с позиций научности, нахмуренного лба и долгих пауз на размышление. А он тебе слету глубочайшую истину веры через какой-нибудь бытовой пример раскрыть мог.
Легко с ним было. Порою весело, он юмор очень любил. И жил точно так же, без натяжки, и верил в простоте сердечной. Это пожить с ним рядом надо было, и только тогда ты начинал понимать, что такое жизнь духовная. Это не речи и не гипертруды аскета, а это мера во всем — например.
Дефицит общения — это не про самоизоляцию, а про оскудение веры Он был достойный и в то же время не гордый. Как это словами описать? Это можно было почувствовать в его отношении к людям. Сейчас само внимание к человеку стало редкостью. В наш полемический век мы стараемся бороться, доказывать, выяснять.
До конца послушать человека, даже если ты с ним не согласен, уже сложно, да? А отца Георгия отличало глубокое уважение к личности каждого. Такое может открыть нам только Евангелие. Светским людям это трудно достижимо. Так, чтобы выслушать другого, не превозносясь над ним, не осуждая.
Любой человек именно этого и ищет. Не внешней пустой воспитанности, дежурных улыбок, этикетных формул. А вот так, чтобы ты был важен, даже если жизнь твоя неправильна, запутанна и сложна. Христос пришел «призвать не праведников, но грешников к покаянию» Мф. Никакой методики здесь нет.
Это диалог. В нем человек чувствует и отношение к себе, и то, что у собеседника на сердце. Умение вести такой диалог — это дар свыше. Не монолог, а диалог, когда две личности встречаются, и каждая из них что-то дает другой, открывает, но и воспринимает тоже. Такое только по вере во Христа возможно.
Сейчас именно общения и не хватает между людьми. Это не про самоизоляцию, а про оскудение веры. Мы перестаем понимать друг друга. Как вавилонское смешение: каждый на своем языке и о своем вещает и даже не вникает в речь другого. Врач для самых немощных А чтобы мертвую душу воскресить, ее надо выслушать сначала.
Священник — он как доктор: стетоскопом послушает, хрипы определит, где что болит, расспросит. Духовника можно сравнить с опытным терапевтом, а то и с хирургом. Отец Георгий был высшей и самой широкой квалификации специалист. Он мог утихомирить даже самых проблемных, не приспособленных к жизни в обществе людей. Как они выходили на отца Георгия, как он их мог заприметить?
Как время для них находил? Живые слова! Чтобы их образумить. Хороший врач — не тот, кто лечит крепкого и здорового. А тот, кто полумертвого может к жизни вернуть.
Батюшка и совсем немощных в вере умел врачевать. Нервных, нравственно ослабленных, больных душой. Здорово, когда вокруг все понимающие, постящиеся, молящиеся. А у отца Георгия среди паствы было много и надломленных людей. Он мне как-то сказал: «Запомни.
Ни один человек в храм не зашел просто так. Не ты же его позвал». Мы должны понимать, что мы только служители. Нам иногда хочется такими эффективными руководителями вдруг стать, а это нечто обратное нашему служению. Вот такая у митрофорных протоиереев жизнь Каждый человек для отца Георгия — это Встреча.
Несмотря на всё этого человека непонимание того, что в Церкви происходит, и ужасные взгляды на религию, и кажущуюся незначительность вопроса, — отец Георгий спокойно выслушает, объяснит, расскажет. Таких, как он, чтоб всё вынести, — единицы. Любого мог принять. Мне самому, когда я с отцом Георгием познакомился, было лет 20. Я ничего в вопросах веры не понимал.
Был из нормальной советской семьи. Учился в институте. В Церкви был захожанином.
Телеканал Союз Корепанов. Беседы с батюшкой на телеканале Союз. Лука Степанов и Артемий Владимиров. Артемий Владимиров про войну. Артемий Владимиров Мем. Отец Артемий Владимиров с супругой. Екатеринодарская духовная семинария фото. Павел Парфентьев. Парфентьев Павел Александрович. Павел Парфентьев католик. Павел Парфентьев юрист. Протоиерей Димитрий Смирнов высказывания. Цитаты Димитрия Смирнова. Димитрий Смирнов цитаты. Высказывания протоиерея Димитрия Смирнова о вещах. Духовная беседа. Беседа с батюшкой в пост. День рождения отца Димитрия Поволжский православный институт. Великий пост мероприятие в библиотеке. Иерей Иоанн Островский. Протоиерей сакской РПЦ. Иерей Иоанн Нефедов. Священник Петр Кузнецов Архангельск. Петр Симчук иерей. Протоиерей Петр Жаровский. Петр Урбановичус в Северодвинске. Пойковский школа 1. Глава пгт Пойковский. Пойковский Ханты-Мансийский школа 2. Пойковский библиотека радость. Дмитрий Смирнов диалог под часами. Протоиерей Андрей Ефимов. Дмитрий Смирнов Радонеж 2014. Беседы с батюшкой Дмитрием Смирновым 2013. Беседы с батюшкой Москва ведущий Сергей Платонов. Беседы с батюшкой Дмитрием Смирновым последние. От студии Лебедева. Протоиерей Димитрий Владимирович Синенко. Николай Лебедев спас ребенка интервью. Протоиерей Димитрий Лескин православная гимназия. Козлов председатель учебного комитета РПЦ. Евгений Бадыло. Батюшка Евгений.
«ПОДЛИННОЕ НЕ ДОКАЗЫВАЕТСЯ, А ПОКАЗЫВАЕТСЯ»
Отец Михаил Потокин на Первом канале о девятом дне. Интервью с протоиереем Михаилом Потокиным, настоятелем храма святых мучеников Флора и Лавра на Зацепе, председателем Отдела социального служения Московской городской епархии Ставите ли Вы перед своими прихожанами, Газета Кифа. Собрание возглавили протоиерей Михаил Потокин, председатель Епархиального отдела по социальному служению г Москвы и помощник управляющего Юго-Западным викариатством по социальному служению иерей Димитрий Борсук. Священник Михаил Потокин и ский были приняты Предстоятелем Японской Автономной Православной Церкви митрополитом Токийским и всея Японии Даниилом и епископом Сендайским Серафимом.
Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 📺 14 видео
Протоиерей Михаил Потокин 8 мая 2023 Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин. От 28 мая 2019. Протоиерей Михаил Потокин See more Беседы с батюшкой. Протоиерей Михаил Потокин 20 февраля 2023 See more Беседы с батюшкой. Религия и наука.
Сейчас, нынешний, я не могу простить, и я могу это принести только как покаяние, что: Господи, я хочу быть мертвым, потому что не прощающий — значит умерший человек, потому что он сам не имеет прощения. То есть мы слышим это слово, но никогда не относим его к каким-то событиям, соизмеряем, думаем: ну что, я должен простить какие-то великие вещи, а мне Господь простит всего немножко, потому что я где-то здесь не так поступил, здесь пост не соблюдал, здесь еще что-то я нарушил — как же так? Где, соразмерное нужно прощать! Если я ничего не натворил такого, чего же я должен прощать все это? Нет, ты должен стать другим человеком. И вот это становление другого человека во мне, оно связано именно с прощением в первую очередь. И поэтому я могу признаться в том, что я не готов начать другую жизнь, я боюсь ее, я не знаю, как я буду там жить. Но это так со всяким грехом: все, от чего ты в жизни отказываешься, все тебе внушает, что без этого жить нельзя, ты только такой, какой ты есть, и другим ты не можешь быть. И вот здесь тупик. Если я поверю, что Бог меня может сделать другим, Он может сделать меня тем человеком, который искренне простит, — наверное, тогда этот шаг возможен. Пока я считаю это невозможным — мы говорили о вере, — это невозможно, я не могу простить, я считаю: это невозможно. Ну как это можно простить? Что я скажу перед Его лицом, что я скажу? Что несправедливо Ты, Господи, решаешь, что посмотри, как они жили и как жил я? Наверное, какой-то предел есть наших сил человеческих, но нужно именно здесь, мне кажется, какое-то горячее обращение к Богу о том, что: Господи, ну я вижу немощь, что я не живу, но Ты мне дай жизнь тогда. Отче, а вот это разделение врагов или тех, кого надо прощать, на личных врагов, врагов Отечества и врагов Божиих, особенно сейчас часто говорят: «ну, это враги Божьи…» Это как у Данте: «в аду, там все враги... Вот она насколько по-вашему правильна, нужна, оправданна? Нет, я не слышал в Евангелии о разделении на личных и не личных врагов. А что человек… нигде не называется врагом. И даже Иуду Господь приветствует: «Друже, делай, на что пришел, делай то, зачем ты пришел», не «враг, делай»… даже Петра он называет отступником — сатаной, помните… но здесь он говорит именно… предателем называет. То есть Он даже предателем не называет его: делай то, зачем ты пришел. Но хотя там есть и то, что «лучше бы не родиться…» Да, Господь, мне кажется, сожалеет, потому что Он же дал и жизнь ему, этому человеку. Когда Господь дает жизнь, мне кажется, Он не может эту жизнь уже не любить, ну потому что как не любить то, что ты дал? А это жизнь, которая Его же должна потом осудить на смерть. Но мне кажется, здесь такой момент сложный очень. Наверное, в слове «прощение» очень много всего содержится, и умение прощать, мне кажется, — одно из самых важных христианских качеств, кстати, и Силуан Афонский об этом говорил. Если вспомните архимандрита Софрония Сахарова знаменитое его произведение, там он говорит, что «Если ты не научился прощать, ты еще не христианин даже». Такое сильное очень слово, но он жил сильно очень, он жил подлинной жизнью, настоящей жизнью, мы, конечно, так жить не можем, как он, — напряженно, сильно, глубоко духовно, с такой борьбой внутренней, но все-таки это слово должно нас отрезвить немножко. Значит, христианин — это новая тварь, новый человек. Это кто-то не я, это кто-то другой уже во мне, который может родиться. А во мне вот это есть, к сожалению, вот эта и обида, злоба, и вот этот дух, который… он рядом всегда, и ты можешь вдохновиться довольно глубоко. К сожалению, этот дух бывает еще какое-то общество охватывает, так же, как футболистов охватывает, футбольных болельщиков охватывает общий восторг, так же, наверное, охватывает общий гнев. И мне кажется, еще более страшно, потому что, когда не один человек, а много, когда соборно поклоняются этому духу, это уже несет какие-то страшные разрушения человечеству и лично каждому из тех, кто подвержен этому духу. Вы знаете, что самое интересное, что, может быть, оно и не в воинах-то больше всего живет. Воины — это отдельная история, я не воин сам, не знаю, но я знаю совершенно мирных людей, которые никогда и оружия-то в руках не держали, но гневаться они могут, и ненавидеть совершенно просто до высшей степени. И думаешь: вот до чего мог человек себя довести. Поэтому мне кажется, вот вы говорите: будущее. Будущее в том, что мы изменимся. Сейчас, какие мы есть, мы не можем примириться, но если мы станем другими людьми, между нами это возможно, для этого нужно стать другим человеком; для того, чтобы примириться, простить, нужно стать другим человеком. Если мы сможем это понять, Господь поможет нам это и совершить. Вот владыка Антоний Сурожский любил цитировать слова о том, что «никто никогда не стал бы монахом, если бы не увидел в глазах другого человека сияние вечной жизни». Вот, если вы позволите оттолкнуться от этой фразы, что такого вы увидели в глазах отца Георгия, что у вас… Знаете, я тоже отвечу, очень интересный рассказ. У меня один знакомый священник, тоже чадо отца Георгия духовное, он раньше меня пришел, и в Иоанну Предтече мы ходили на Красной Пресне, где служил батюшка до того, как в Царицыно перешел. И мы с ним как-то на празднике, у отца Георгия именины были, он рассказал, вспомнил такое очень интересное. Для того, чтобы понять вообще, какие священники служат в храме, нужно спросить у бабушек, потому что, естественно, это самый внимательный и самый чуткий народ, они постоянно в храме, они постоянно видят нас не только в праздники, но и в будние дни, и после службы, и как батюшка общается, как он идет даже. Ну и бабушки в Предтече так говорили: «что у нас все батюшки хорошие, а отец Георгий нас любит». Удивительное свойство именно отношения к людям, потому что мне кажется, это Божий дар тоже, это не личностное свойство, это не личная доброта, как это бывает иногда, знаете, добрый человек — это не то немножко. Это действительно свойство приобретенное, оно, видимо, в связи с таким служением истовым, с любовью к службе, отношением определенным, в том числе и к аскетике, потому что отец Георгий когда-то даже, по-моему, преподавал аскетику, очень хорошо знал и очень любил эту литературу и много времени жизни посвятил ей. Поэтому, мне кажется, это приобретенное свойство тоже, то есть это, как бы сказать… Когда приходил к нему, всегда это не выражается в какой-то любезности, это не выражается внешне каким-то вниманием или словах каких-то, особенной какой-то ласкательности, уменьшительно-ласкательным чем-то — нет, это совершенно внутреннее, но человек это чувствует, понимаете, как говорится, сердцем чувствуешь, когда отношение к тебе такое, и поэтому бабушки точно выразили его отношение. Это отношение необычное среди людей, его редко встретишь, скорее встречаешь отношения хорошие между друзьями, между людьми, союзными тебе, понимающими тебя или с которыми ты давно общаешься и с которыми у тебя есть много общего. Но когда человек к тебе приходит, такое отношение встречаешь очень редко. Я думаю, что, я, конечно, не сравниваю отца Георгия, но я, глядя на него, понял о Серафиме Саровском, как говорили, что он искренне встречал всех фразой… Как это может быть, в этом нет ничего искусственного, это подлинное. Вот это подлинное отношение к человеку, оно, мне кажется, дар Божий какой-то, которым отец Георгий обладал, и в этом смысле это совершенно не как в светской жизни. Вот что значит жизнь духовная — она совершенно иная, то есть это инаковой, другая совсем, другой природы, и ты смотришь: это другой природы отношение. Я так для себя в свое время думал, что это отношение к людям у отца Георгия именно и от отношения от службы, от его отношения к причастию, к молитве, к литургии, что это все как бы данность ему, ответ Божий ему, который и позволил ему стать духовником Москвы, которого выбрали священники сами, духовника, это же тоже неспроста. Вот эти бабушкины слова… А что священнику надо? Ему нужен не всепрощающий духовник, иногда отец Георгий может и сказать как-то довольно для тебя неожиданные какие-то слова, которые… ты думал: вот тут как раз-то я ничего особенного и не сделал, а здесь другое. И вот это знание, чувство отношения его к тебе, оно как раз, наверное, основой было моего, собственно говоря, прихода в Церковь. Потому что я пришел, совершенно вообще ничего не понимая, то есть насколько можно было не понимать — настолько я не понимал, то есть я так себе мыслил. Я думал… вы знаете, терпения тут не хватит никакого с людьми, вот именно вот это отношение нужно. И это видение, оно все-таки от Бога, не от человека, это Божий дар. Вот духовничество — это Божий дар, и отношение к людям духовника — это тоже ему дар такой. И в ответ на это хочется открыться, то есть в ответ на это, это, скорее, к тебе приходит молча, а ты открываешься уже искренне, понимаешь, что тот, кто тебя слушает, ты знаешь уже отношение его к себе. Поэтому здесь я бы сказал, что в первую очередь это поразило меня в отце Георгии, — это свойство, которое я в людях не встречал до него. А что такое тогда человеческая любовь? Вот вы сказали, что это не человеческая, а человеческая любовь это разве не отблеск этой? Понимаете, очень сложно говорить о любви. Я просто говорю, что человеческая любовь в нашем понимании - это все-таки какая-то привязанность, что-то такое… Здесь нет привязанности, а наоборот, она дает тебе полную свободу. В каком-то смысле человеческая любовь — она всегда смешана с самолюбием, а самолюбие делает тебя зависимым. А в этом смысле отношение духовника настоящего, оно полностью тебя делает независимым, полностью тебя освобождает, и это удивительно. Казалось бы, духовник наоборот связывать тебя должен какими-то обязательствами, правилами, послушаниями и так далее, а он тебя, наоборот, освобождает. И вот в человеческой, нашей обыденной жизни мы часто, наоборот, человека связываем, привязываем к себе, хотим его как-то пристегнуть, к сожалению, самолюбие наше так действует, оно примешивается. А Божественное, наоборот, оно другой природы, оно полную свободу тебе предоставляет. Ты говоришь, ты спрашиваешь и в то же время ответ-то слышишь, но ты не слышишь в нем обязательств, что если ты так не сделаешь, то тебе то-то, то-то. Поэтому здесь, конечно, это другое совсем, чем у нас в обыденной жизни нашей, к сожалению, бывает. Мне кажется, высшие отношения человека с человеком, они подразумевают абсолютную свободу. Но где вы встретите эту свободу — нигде, практически, к сожалению, у нас ее нет, я думаю, что это как раз проблема, потому что мы эти отношения ищем в себе. А на самом деле, если понять, что это дар тоже, ведь Бог же даровал человеку жизнь, но Он же даровал и все в жизни, все благое, Он говорит, — от Меня. Если ты считаешь, что настоящие отношения личные от Бога, так ты у Него проси, а не улучшай свои или улучшай того, с кем у тебя отношения. Здесь можно духовнику улучшать своих духовных чад, давать им задания: это не делай, это молись, поклоны делай и так далее. Это один путь, но в этом смысле ты тогда становишься тем, кто и решает все, то есть ты превращаешься уже как бы и в бога маленького, такой господь маленький, который как бы человеку… А вот освободить человека, в то же время дав ему выбор, показать ему: посмотри, вот ведь есть другая жизнь, ты же можешь по-другому жить. И дальше вопрос к тебе, а дальше уже ты сам решаешь, нравится тебе жизнь, любишь ты эту жизнь, увидел ты эту жизнь? Тогда все открыто, тебе эта жизнь открыта. Поэтому здесь, мне кажется, именно свобода, уважение к личности другого человека, ее полная неприкосновенность даже в самой ее немощи и в самой глупости последней, к которой я пришел, ну, я сейчас понимаю, будучи священником, какой я был, простите, дурак, ну такое слово, а что сделать… И ничего не понимал ни в службе, ни в молитве, ни в чем. И конечно, тут нужно очень много мудрости, чтобы меня принять и на службы, и читать, и петь и все это, это все-таки… В то же время никогда не услышал слова «надо»: вот надо, надо, надо — можно так, в этой ситуации можно так, не «надо так», «надо» — сразу обязывает. И поэтому здесь такие глубокие, настоящие отношения, они меня поразили. Я не знаю, когда-то будет ли у меня такой дар, наверное, вряд ли будет, потому что мы все разные. Я больше себя отношу к деятельности такой, я деятельный все время, вы же читали мое интервью, я все время что-то делаю, все время затеваю. Вот здесь нужна очень сосредоточенная внутренняя жизнь такая, которая позволяет человеку так к другому человеку отнестись, именно не со своей правдой подойти, а с евангельской правдой подойти. Это, мне кажется, самый высший дар духовный — общение с человеком такое, как бывает у настоящего духовника, поэтому вот такой дар, кода ты чувствуешь, видишь, ты понимаешь, ты восхищаешься им, это действительно восхитительные отношения. И так же, думаю, как апостолы многие, знаете, приводят пример, что у них были такие отношения, а я понимаю теперь почему… Ну, у них разные были отношения. Ну, разные, да. Но я говорю, что разные отношения, но все-таки имеется в виду вот эта свобода, в которой они… Ведь мы много говорим о свободе, сейчас ведь это тема номер один, и человек, несвободный совершенно и, мало того, порабощающий других, больше всего как раз о свободе и печется. И когда ты встречаешь настоящую свободу, ту свободу, которая не от человека исходит, то ты понимаешь, насколько это великий дар, насколько это достоинство твое меняет совсем. Поэтому вот это меня… Знаете, когда человека нового встречают как равного, это очень много значит. Мы так не можем относиться, вот я так не могу относиться к людям, как он, простите меня, я правду говорю. Я прочитал у Андрея Сергеевича Кончаловского, у него есть такая мысль, что «в любви всегда есть боль». Вот эта боль, она относится к этой человеческой части любви, как вы думаете, или она есть в этой?.. Нет, конечно, как раз таки… …если вы согласны с этим. Да, да, свободу страшно давать, потому что свобода, всегда понимаешь, что тот, кого ты любишь, он же будет ошибаться,. Ну конечно, ты либо можешь как его удержать от ошибок — зажать его и сказать: нет, сюда не ходи. Или дать ему свободу, но при этом, к сожалению, сердце твое будет болеть, когда он будет ошибаться, когда человек пойдет не туда. И в этом смысле здесь как раз таки терпение этой боли внутренней о человеке, терпение это иногда не один год требуется, не один год, чтобы человек одумался, вернулся — сам вернулся, свободный вернулся, как сын к отцу. Это тоже самое, как в притче о блудном сыне, мне кажется, вот эта любовь отца, она никогда не оскудевала, но когда-то она обратилась в боль о сыне, о том, что он не захотел вместе с ним жить, не захотел вот этой общей жизни. И вот эта боль — она, наверное, обязательна там, где есть вот такие глубокие отношения, там, где мы свободу человека не эксплуатируем, когда мы ее не ограничиваем, потому что тогда он свободен в том числе и нас покинуть, даже и, наверное, чаще всего так и бывает, в какие-то моменты мы покидаем друг друга не физически, а духовно, я как бы перестаю зависеть от твоего мнения, меня оно не интересует. Мы знаете как, мы хотим сейчас наследовать от родителей материально, а их жизнь — аинтересует она вас вообще? Как они, их взгляды, их мировоззрение — у нас свое, а как родителям от этого больно? Бывает так, что наше мировоззрение-то совсем пагубное, а они должны это терпеть и любить нас. Так же и здесь, вот пагубные вещи в нас есть и, к сожалению, мы видим, что им тоже дана свобода действовать в нас. И поэтому мне кажется, что истинная любовь, которая дает свободу человеку, она сопряжена и со страданием, со-страданием человеку, который запутался, заблудился, который вот немощный, он где-то потерялся, не ведает, не знает, что творит. Поэтому, мне кажется, здесь это обязательно. Если мы будем ограничивать другого, мы, может быть, каких-то временно лучших результатов можем достичь, заставить человека не делать что-то, угрожать ему, требовать от него, но результат этот будет уже не любовь, не та любовь, которая, как мы говорим, евангельская любовь, это будет уже самолюбие, обратная сторона, самолюбие, самоутверждение в другом человеке, утверждение своей правды, пускай даже она самая правая, не в этом дело. Поэтому вот эта свобода в отношениях между людьми, она подразумевает и страдание по отношению к тем, кто в нашем сердце: а вот он… Это больше всего заметно на детях, когда мы видим их ошибки, и мы понимаем, что ничего нельзя сделать, что понятно, что, пока они маленькие, мы можем угрожать, в угол поставить, еще что-то, а когда они вырастают, что тогда? А любовь при этом остается, она, наоборот, даже сильнее. Поэтому здесь то, что вы правильно сказали, то, что любовь сопровождает всегда, но это не наказание, ведь любящее сердце, которое даже страдает, оно живет. Мне кажется, наказание — это пустота, вот отсутствие как раз… равнодушие, мне кажется, — это наказание, то есть когда я посторонний для человека, когда я становлюсь посторонним, но это может быть вызвано искусственно, я сам могу сказать человеку: «я слишком за тебя много переживаю, не хочу больше думать о тебе», такое может быть, я могу отказаться от него, уйти от человека, и здесь в этом смысле для самолюбия это может быть спокойнее. Для меня самого — да, но вот в сострадании, в таком переживании за человека нет худа, это не та боль, как от своих ошибок или как зубная боль, это не то. В этом есть жизнь, и за это тоже можно Бога благодарить. Потому что живые отношения, они всегда помогут, и, мне кажется, сын-то потому и вернулся к отцу, что живые отношения сохранил отец, этой болью он сохранил эти отношения. Поэтому это во многом неспроста все, и поэтому в обычной жизни это как-то непривычно для нас, в духовной жизни такое есть. Поэтому мне кажется, что истинная любовь такая, о которой мы говорим, возвышенная любовь, вот она подразумевает такое переживание внутреннее, страдание, которое нам приносит то, что мы оставляем человеку свободу. Спасибо огромное, дорогой отче. Это очень важный, мне кажется, у нас состоялся, для меня лично, разговор. У нас еще финал. Очень часто люди мы говорили с вами сегодня про вопросы, жизнь — вопросы, люди приходят с вопросами , очень часто эти вопросы простые: «Делать — не делать? Как мне поступить? Нет, не смотрел. Какой-нибудь страшный фильм, который, не знаю… «Груз 200» — это про покойников же? Да, но там… Я просто не смотрел, поэтому… Хорошо, Ларса фон Триера представляете себе творчество? Я представляю себе, да. Да, вот «Дом, который построил Джек», который даже до конца не все способны досмотреть.
К первой Литургии в восстановленном храме несостоявшийся ученый Михаил Потокин уже знал, что хочет быть священником. И расскажите нам о встречах, повлиявших на вашу жизнь. У каждого же подобные хоть раз, но случались. Последние записи:.
А окружающие — даже самые близкие люди — ничего не подозревают. Пример такого случая привел профессор Василий Каледа. Об этом не знал никто из ее родных или близких — никаких внешних проявлений ее душевного состояния не было, — рассказал Василий Глебович. После госпитализации и успешного лечения болезнь отступила». Не менее важно для священнослужителя правильно строить разговор с людьми, у которых проявляются те или иные признаки душевного разлада — иногда умение находить нужные интонации, задавать правильные вопросы может спасти жизнь. Не будь у меня специальных знаний, я, возможно, не обратил бы на это внимание. Но меня это обеспокоило, и я стал аккуратно ее расспрашивать, — рассказал собравшимся клирик храма Ризоположения на Донской протоиерей Илья Одяков. Я долго разговаривал с ней, пытался найти для нее нужные слова. В итоге женщина добровольно обратилась к психиатру, вылечилась, сейчас и с ней, и с ее дочерью все в порядке».
протоиерей Михаил Потокин
То есть где у меня, где я выставил все, от этого, мне кажется, разрушается и семья, и многое другое, потому что без отношений нет вот этого личного пространства, оно разрушается, остается только мое собственное. Поэтому здесь, мне кажется, Бог может быть в отношениях с людьми, которых мы не замечаем. Вот у Игнатия Брянчанинова написано, что «истинная праведность всегда пойдет по жизни незамеченной», всегда пройдет по жизни незамеченной, и это значит, что и истинные отношения с Богом могут быть незаметны для нас и, скорее всего, незаметны, потому что, я говорю, как любовь, ее невозможно явить, она не в объятиях, она не в подарках, она не в горячих каких-то словах или фразах, вы же знаете, она где-то сидит, вы ее переживаете, вы ее чувствуете, и при том это ощущение, оно не может быть высказано словами. Потому что может быть, оно даже из другого мира, из того, который Павел видел, но который в нашей речи еще не присутствует. И вот в этих отношениях как раз я думаю, что человек может быть очень близок к Богу, и в том смысле он, наверное, из тех первых, которые последние на самом деле у нас, они первые там, у Него. А что касается именно того, что человек имеет талант, мне кажется, это так трудно, мне кажется, что человеку талантливому очень трудно жить, не знаю почему. Но понятно, что на него обращено внимание других людей, что самолюбие, гордость, все остальное — оно поджидает каждый момент жизни его, и, конечно, в этом смысле это путь очень трудный.
Поэтому действительно, мы видим, жизнь непростая и у многих известных людей, и, к сожалению, люди недобросовестные иногда говорят: «Вот, посмотрите, как он жил, какой он был — он был такой, сякой…» Ну ты бы испытал то, что он испытал, ты прошел бы те, как сказать, стань знаменитым, попробуй останься человеком, попробуй просто, чтобы не закружилась голова, не возникло ощущение, что все это ты, все это твое, и твой талант, и твои способности, это все оценено — это мало кому удастся. А когда голова закружилась, то она, соответственно, и зрение я потерял, уже падаю вместе со слепым, в яму падаю. Поэтому нет, мне кажется тоже, иногда кажется: талант, известность, дар, а что они людям-то этим дали в личном плане? Видимо, очень трудную жизнь. Поэтому здесь не надо так тоже судить, мы фантазируем, что было бы, если бы я в лотерею выиграл. Мне недавно один мой старший друг, к которому я пришел в каком-то смысле даже за какой-то точкой опоры, потому что сложно, он вдруг неожиданно мне сказал — для меня это было неожиданно совершенно, он говорит: «А я перестал сейчас различать добро и зло».
И знаете, я как-то остро понял, что, когда ты по книжкам знаешь о каких-то катастрофах, мученичестве, ты всегда думаешь, что нравственный выбор, он очевиден, он может быть трудный, ты можешь струсить и не пойти, и выбрать другой, но какой он — всегда очевидно. А вот сейчас, когда мы столкнулись с чем-то очень серьезным, может быть, впервые — многие из нас, то ты понимаешь, что он, в общем, как ба неочевиден, не всегда очевиден. Или я так совесть свою успокаиваю? Вы знаете, наверное, вы правы, все-таки это не всегда очевидно. И я думаю, что справиться здесь очень трудно, это опять-таки какая-то милость Божия. Потому что я в себе ощущаю иногда и гнев, и я понимаю, что с этим духом невозможно справиться, он настолько силен, недаром Господь говорит, что тот, кто гневается, тот же убийца, потому что это выжигается внутри, и ты становишься сам не свой.
И в этом смысле как раз не просто это, как говорят, лекарство, это не лекарство, это противоположная добродетель — прощение, и мне кажется, это большая милость Божья тому человеку, кто научился прощать. Это, наверное, одно из самых высоких свойств человеческой природы, и божественных свойств человеческой природы, поэтому мы с вами стоит перед вопросом очень сложным: кем я хочу быть? И здесь с одной стороны — Христос, с другой стороны — справедливость, правосудие, какие-то — человеческая справедливость, человеческое правосудие, человеческие воззрения, наши сиюминутные какие-то понимания и наш дух, в котором мы живем сейчас. Ведь дух ненависти, дух вражды — это тоже дух, и также духовно… он тоже приносит вдохновение, человек может вдохновиться всякой гадостью. И тогда вдохновением этим он начинает жить, и вместе с этим духом он начинает и понимать и видеть мир по-другому. Поэтому есть, мне кажется, духовное состояние такое озлобленности, гнева и всего прочего, и всегда есть причина, всегда есть то, чем тебя бы взять и зацепить и увести в это духовное состояние, здесь удержаться очень сложно, я сам иногда не знаю как.
Но я так благодарю за то, что иногда хотя бы немножко я как-то могу от себя отодвинуть вот эти мысли, эти чувства, эти переживания, и я чувствую себя свободным настолько, я чувствую, что это и есть истинная, подлинная жизнь. Конечно, нам не дано в той мере прощать, как простил сам Христос, потому мы так не можем и любить, и понимать мир, и видеть его, мы видим его по-другому. Но все-таки я могу к этому относиться как к высочайшему дару, я могу говорить, что нет, нужно, чтобы справедливо все было, чтобы все было, все злые были наказаны, добрые поощрены, все было бы как положено, я могу сказать — да, это вот по-человечески, наверное, это то, что мы в человечестве своем можем достичь. А то, что касается прошения, наверное, это как самый высокий дар, самый высокий талант. Если вдруг удастся простить, наверное, ты будешь другим человеком совсем, после этого ты станешь другим человеком, каким — предположить нельзя, потому что сейчас, пока мы не простили, мы в этом духе злобы и живем. Мы не видим солнца, мы сидим в этом подвале, в этом подземелье своих мыслей, гнева, своих обид и так далее, и мы не видим солнца.
И когда мы выходим на солнце прощения, то мы становимся другими людьми. Стать другим, вот что нужно; не простить, не я сейчас прощаю сам, нет, я хочу стать другим. И вот тот другой, он как раз может простить, простить искренне, не так, как мы знаем, что иногда на Прощеное воскресенье все прощают тоже: «и меня простите, и я прощу, и Бог прощает» — и все это говорится иногда такой скороговоркой, не переживая внутри себя то, что значит прощение. А ведь простивший — это совершенно иное существо, другой человек, другой природы совсем. Сейчас, нынешний, я не могу простить, и я могу это принести только как покаяние, что: Господи, я хочу быть мертвым, потому что не прощающий — значит умерший человек, потому что он сам не имеет прощения. То есть мы слышим это слово, но никогда не относим его к каким-то событиям, соизмеряем, думаем: ну что, я должен простить какие-то великие вещи, а мне Господь простит всего немножко, потому что я где-то здесь не так поступил, здесь пост не соблюдал, здесь еще что-то я нарушил — как же так?
Где, соразмерное нужно прощать! Если я ничего не натворил такого, чего же я должен прощать все это? Нет, ты должен стать другим человеком. И вот это становление другого человека во мне, оно связано именно с прощением в первую очередь. И поэтому я могу признаться в том, что я не готов начать другую жизнь, я боюсь ее, я не знаю, как я буду там жить. Но это так со всяким грехом: все, от чего ты в жизни отказываешься, все тебе внушает, что без этого жить нельзя, ты только такой, какой ты есть, и другим ты не можешь быть.
И вот здесь тупик. Если я поверю, что Бог меня может сделать другим, Он может сделать меня тем человеком, который искренне простит, — наверное, тогда этот шаг возможен. Пока я считаю это невозможным — мы говорили о вере, — это невозможно, я не могу простить, я считаю: это невозможно. Ну как это можно простить? Что я скажу перед Его лицом, что я скажу? Что несправедливо Ты, Господи, решаешь, что посмотри, как они жили и как жил я?
Наверное, какой-то предел есть наших сил человеческих, но нужно именно здесь, мне кажется, какое-то горячее обращение к Богу о том, что: Господи, ну я вижу немощь, что я не живу, но Ты мне дай жизнь тогда. Отче, а вот это разделение врагов или тех, кого надо прощать, на личных врагов, врагов Отечества и врагов Божиих, особенно сейчас часто говорят: «ну, это враги Божьи…» Это как у Данте: «в аду, там все враги... Вот она насколько по-вашему правильна, нужна, оправданна? Нет, я не слышал в Евангелии о разделении на личных и не личных врагов. А что человек… нигде не называется врагом. И даже Иуду Господь приветствует: «Друже, делай, на что пришел, делай то, зачем ты пришел», не «враг, делай»… даже Петра он называет отступником — сатаной, помните… но здесь он говорит именно… предателем называет.
То есть Он даже предателем не называет его: делай то, зачем ты пришел. Но хотя там есть и то, что «лучше бы не родиться…» Да, Господь, мне кажется, сожалеет, потому что Он же дал и жизнь ему, этому человеку. Когда Господь дает жизнь, мне кажется, Он не может эту жизнь уже не любить, ну потому что как не любить то, что ты дал? А это жизнь, которая Его же должна потом осудить на смерть. Но мне кажется, здесь такой момент сложный очень. Наверное, в слове «прощение» очень много всего содержится, и умение прощать, мне кажется, — одно из самых важных христианских качеств, кстати, и Силуан Афонский об этом говорил.
Если вспомните архимандрита Софрония Сахарова знаменитое его произведение, там он говорит, что «Если ты не научился прощать, ты еще не христианин даже». Такое сильное очень слово, но он жил сильно очень, он жил подлинной жизнью, настоящей жизнью, мы, конечно, так жить не можем, как он, — напряженно, сильно, глубоко духовно, с такой борьбой внутренней, но все-таки это слово должно нас отрезвить немножко. Значит, христианин — это новая тварь, новый человек. Это кто-то не я, это кто-то другой уже во мне, который может родиться. А во мне вот это есть, к сожалению, вот эта и обида, злоба, и вот этот дух, который… он рядом всегда, и ты можешь вдохновиться довольно глубоко. К сожалению, этот дух бывает еще какое-то общество охватывает, так же, как футболистов охватывает, футбольных болельщиков охватывает общий восторг, так же, наверное, охватывает общий гнев.
И мне кажется, еще более страшно, потому что, когда не один человек, а много, когда соборно поклоняются этому духу, это уже несет какие-то страшные разрушения человечеству и лично каждому из тех, кто подвержен этому духу. Вы знаете, что самое интересное, что, может быть, оно и не в воинах-то больше всего живет. Воины — это отдельная история, я не воин сам, не знаю, но я знаю совершенно мирных людей, которые никогда и оружия-то в руках не держали, но гневаться они могут, и ненавидеть совершенно просто до высшей степени. И думаешь: вот до чего мог человек себя довести. Поэтому мне кажется, вот вы говорите: будущее. Будущее в том, что мы изменимся.
Сейчас, какие мы есть, мы не можем примириться, но если мы станем другими людьми, между нами это возможно, для этого нужно стать другим человеком; для того, чтобы примириться, простить, нужно стать другим человеком. Если мы сможем это понять, Господь поможет нам это и совершить. Вот владыка Антоний Сурожский любил цитировать слова о том, что «никто никогда не стал бы монахом, если бы не увидел в глазах другого человека сияние вечной жизни». Вот, если вы позволите оттолкнуться от этой фразы, что такого вы увидели в глазах отца Георгия, что у вас… Знаете, я тоже отвечу, очень интересный рассказ. У меня один знакомый священник, тоже чадо отца Георгия духовное, он раньше меня пришел, и в Иоанну Предтече мы ходили на Красной Пресне, где служил батюшка до того, как в Царицыно перешел. И мы с ним как-то на празднике, у отца Георгия именины были, он рассказал, вспомнил такое очень интересное.
Для того, чтобы понять вообще, какие священники служат в храме, нужно спросить у бабушек, потому что, естественно, это самый внимательный и самый чуткий народ, они постоянно в храме, они постоянно видят нас не только в праздники, но и в будние дни, и после службы, и как батюшка общается, как он идет даже. Ну и бабушки в Предтече так говорили: «что у нас все батюшки хорошие, а отец Георгий нас любит». Удивительное свойство именно отношения к людям, потому что мне кажется, это Божий дар тоже, это не личностное свойство, это не личная доброта, как это бывает иногда, знаете, добрый человек — это не то немножко. Это действительно свойство приобретенное, оно, видимо, в связи с таким служением истовым, с любовью к службе, отношением определенным, в том числе и к аскетике, потому что отец Георгий когда-то даже, по-моему, преподавал аскетику, очень хорошо знал и очень любил эту литературу и много времени жизни посвятил ей. Поэтому, мне кажется, это приобретенное свойство тоже, то есть это, как бы сказать… Когда приходил к нему, всегда это не выражается в какой-то любезности, это не выражается внешне каким-то вниманием или словах каких-то, особенной какой-то ласкательности, уменьшительно-ласкательным чем-то — нет, это совершенно внутреннее, но человек это чувствует, понимаете, как говорится, сердцем чувствуешь, когда отношение к тебе такое, и поэтому бабушки точно выразили его отношение. Это отношение необычное среди людей, его редко встретишь, скорее встречаешь отношения хорошие между друзьями, между людьми, союзными тебе, понимающими тебя или с которыми ты давно общаешься и с которыми у тебя есть много общего.
Но когда человек к тебе приходит, такое отношение встречаешь очень редко. Я думаю, что, я, конечно, не сравниваю отца Георгия, но я, глядя на него, понял о Серафиме Саровском, как говорили, что он искренне встречал всех фразой… Как это может быть, в этом нет ничего искусственного, это подлинное. Вот это подлинное отношение к человеку, оно, мне кажется, дар Божий какой-то, которым отец Георгий обладал, и в этом смысле это совершенно не как в светской жизни. Вот что значит жизнь духовная — она совершенно иная, то есть это инаковой, другая совсем, другой природы, и ты смотришь: это другой природы отношение. Я так для себя в свое время думал, что это отношение к людям у отца Георгия именно и от отношения от службы, от его отношения к причастию, к молитве, к литургии, что это все как бы данность ему, ответ Божий ему, который и позволил ему стать духовником Москвы, которого выбрали священники сами, духовника, это же тоже неспроста. Вот эти бабушкины слова… А что священнику надо?
Ему нужен не всепрощающий духовник, иногда отец Георгий может и сказать как-то довольно для тебя неожиданные какие-то слова, которые… ты думал: вот тут как раз-то я ничего особенного и не сделал, а здесь другое. И вот это знание, чувство отношения его к тебе, оно как раз, наверное, основой было моего, собственно говоря, прихода в Церковь. Потому что я пришел, совершенно вообще ничего не понимая, то есть насколько можно было не понимать — настолько я не понимал, то есть я так себе мыслил. Я думал… вы знаете, терпения тут не хватит никакого с людьми, вот именно вот это отношение нужно. И это видение, оно все-таки от Бога, не от человека, это Божий дар. Вот духовничество — это Божий дар, и отношение к людям духовника — это тоже ему дар такой.
И в ответ на это хочется открыться, то есть в ответ на это, это, скорее, к тебе приходит молча, а ты открываешься уже искренне, понимаешь, что тот, кто тебя слушает, ты знаешь уже отношение его к себе. Поэтому здесь я бы сказал, что в первую очередь это поразило меня в отце Георгии, — это свойство, которое я в людях не встречал до него. А что такое тогда человеческая любовь? Вот вы сказали, что это не человеческая, а человеческая любовь это разве не отблеск этой? Понимаете, очень сложно говорить о любви. Я просто говорю, что человеческая любовь в нашем понимании - это все-таки какая-то привязанность, что-то такое… Здесь нет привязанности, а наоборот, она дает тебе полную свободу.
В каком-то смысле человеческая любовь — она всегда смешана с самолюбием, а самолюбие делает тебя зависимым. А в этом смысле отношение духовника настоящего, оно полностью тебя делает независимым, полностью тебя освобождает, и это удивительно. Казалось бы, духовник наоборот связывать тебя должен какими-то обязательствами, правилами, послушаниями и так далее, а он тебя, наоборот, освобождает. И вот в человеческой, нашей обыденной жизни мы часто, наоборот, человека связываем, привязываем к себе, хотим его как-то пристегнуть, к сожалению, самолюбие наше так действует, оно примешивается. А Божественное, наоборот, оно другой природы, оно полную свободу тебе предоставляет. Ты говоришь, ты спрашиваешь и в то же время ответ-то слышишь, но ты не слышишь в нем обязательств, что если ты так не сделаешь, то тебе то-то, то-то.
Поэтому здесь, конечно, это другое совсем, чем у нас в обыденной жизни нашей, к сожалению, бывает. Мне кажется, высшие отношения человека с человеком, они подразумевают абсолютную свободу. Но где вы встретите эту свободу — нигде, практически, к сожалению, у нас ее нет, я думаю, что это как раз проблема, потому что мы эти отношения ищем в себе. А на самом деле, если понять, что это дар тоже, ведь Бог же даровал человеку жизнь, но Он же даровал и все в жизни, все благое, Он говорит, — от Меня. Если ты считаешь, что настоящие отношения личные от Бога, так ты у Него проси, а не улучшай свои или улучшай того, с кем у тебя отношения. Здесь можно духовнику улучшать своих духовных чад, давать им задания: это не делай, это молись, поклоны делай и так далее.
Это один путь, но в этом смысле ты тогда становишься тем, кто и решает все, то есть ты превращаешься уже как бы и в бога маленького, такой господь маленький, который как бы человеку… А вот освободить человека, в то же время дав ему выбор, показать ему: посмотри, вот ведь есть другая жизнь, ты же можешь по-другому жить. И дальше вопрос к тебе, а дальше уже ты сам решаешь, нравится тебе жизнь, любишь ты эту жизнь, увидел ты эту жизнь? Тогда все открыто, тебе эта жизнь открыта. Поэтому здесь, мне кажется, именно свобода, уважение к личности другого человека, ее полная неприкосновенность даже в самой ее немощи и в самой глупости последней, к которой я пришел, ну, я сейчас понимаю, будучи священником, какой я был, простите, дурак, ну такое слово, а что сделать… И ничего не понимал ни в службе, ни в молитве, ни в чем. И конечно, тут нужно очень много мудрости, чтобы меня принять и на службы, и читать, и петь и все это, это все-таки… В то же время никогда не услышал слова «надо»: вот надо, надо, надо — можно так, в этой ситуации можно так, не «надо так», «надо» — сразу обязывает. И поэтому здесь такие глубокие, настоящие отношения, они меня поразили.
Я не знаю, когда-то будет ли у меня такой дар, наверное, вряд ли будет, потому что мы все разные. Я больше себя отношу к деятельности такой, я деятельный все время, вы же читали мое интервью, я все время что-то делаю, все время затеваю. Вот здесь нужна очень сосредоточенная внутренняя жизнь такая, которая позволяет человеку так к другому человеку отнестись, именно не со своей правдой подойти, а с евангельской правдой подойти. Это, мне кажется, самый высший дар духовный — общение с человеком такое, как бывает у настоящего духовника, поэтому вот такой дар, кода ты чувствуешь, видишь, ты понимаешь, ты восхищаешься им, это действительно восхитительные отношения. И так же, думаю, как апостолы многие, знаете, приводят пример, что у них были такие отношения, а я понимаю теперь почему… Ну, у них разные были отношения. Ну, разные, да.
Но я говорю, что разные отношения, но все-таки имеется в виду вот эта свобода, в которой они… Ведь мы много говорим о свободе, сейчас ведь это тема номер один, и человек, несвободный совершенно и, мало того, порабощающий других, больше всего как раз о свободе и печется. И когда ты встречаешь настоящую свободу, ту свободу, которая не от человека исходит, то ты понимаешь, насколько это великий дар, насколько это достоинство твое меняет совсем. Поэтому вот это меня… Знаете, когда человека нового встречают как равного, это очень много значит. Мы так не можем относиться, вот я так не могу относиться к людям, как он, простите меня, я правду говорю.
Половина пресвитерского состава Епархиального совета была избрана Епархиальным собранием: протоиерей Александр Зорин Юго-западное викариатство ; протоиерей Александр Кашкин Юго-восточное викариатство ; протоиерей Андрей Галухин Западное викариатство ; протоиерей Сергий Гуданов викариатство Новых территорий ; иерей Кирилл Шевцов Северо-восточное викариатство. На должность секретаря Епархиального совета был назначен протоиерей Владимир Диваков.
На 2014-2016 годы утвержден следующий состав комиссий: Богослужебная комиссия.
Протоиерей Димитрий Смирнов беседы с батюшкой. Дмитрий Смирнов протоиерей беседы со школьниками. Димитрий Смирнов встреча с молодежью. Скверное слово убивает Андрей Лемешонок. Протоиерей Михаил Зазвонов. Священники на канале спас. Беседы с батюшкой Мем.
Вопросы батюшке. Беседы с батюшкой Моск. Храм в студии телеканала Союз. Беседы с батюшкой Дмитрием Смирновым 2014. Беседы с батюшкой ТК «Союз. Беседы с батюшкой за 20 октября.. Беседы с батюшкой пикча. Беседы с батюшкой Дмитрием Смирновым.
Дмитрий Смирнов разговор с батюшкой. Союз священники. Беседы с батюшкой Вадим Буренин. Разговоры с батюшкой. Беседа с батюшкой Корепановым. Воскресная беседа с протоиереем Сергием Барановым 2 января. Духовное уединение. Эфир от 15 августа 2016.
Сергий Баранов слушать. Мультиблог Димитрия Смирнова. Протоиерей Димитрий Брысаев. Мультиблог протоиерея Димитрия Смирнова. Андрей ткачёв проповеди 2022. Царьград Андрей Ткачев. Протоиерей Андрей ткачёв проповеди последние 2022. Андрей ткачёв проповеди последние 2022.
Протоиерей Дмитрий Смирнов Мем. Протоиерей Дмитрий Смирнов мемы. Дмитрий Смирнов протоиерей проповеди. Дмитрий Смирнов протоиерей Союз. Алексей Комов Всемирный конгресс семей. Комов Алексей священник. Беседы с батюшкой Дмитрием Смирновым 2016. Протоиерей Игорь Петров.
Беседы с батюшкой Дмитрием Смирновым от 18 09 2011. Игорь Петров Рыбинск. Протоиерей Димитрий Беженарь. Дмитрий Беженарь священник.
За них уже все решили... По иронии судьбы патриарх Кирилл объявил об этом в день подписания «закона Димы Яковлева» Посещение патриархом Кириллом психоневрологического корпуса детской больницы имени Филатова. На собрании духовенства Москвы патриарх Кирилл объявил о выделении на одном из подмосковных кладбищ участка для христианского погребения детей-сирот. В данный момент оформляется необходимая документация и разрабатывается проект благоустройства участка, — сказал патриарх. Решение просить об этом правительство Москвы было принято в декабре прошлого года, и объявление об успехе лишь по иронии судьбы совпало с подписанием «закона Димы Яковлева», запрещающего усыновление российских сирот гражданами США. Непосредственно занимается как обустройством кладбища, так и посещением сиротских учреждений председатель комиссии по социальному служению при Епархиальном совете города Москвы священник Михаил Потокин. Отец Михаил рассказал «Известиям», что на участке в Зеленограде хоронить будут детей чаще всего не из церковных, а из государственных учреждений — домов ребенка и больниц с отделениями для «отказников».
Потокин протоиерей
Религия и наука. Протоиерей Михаил Потокин 26 декабря 2022. Священник Михаил Потокин. Священник Михаил Потокин – цитаты и высказывания. Если не соблюдать меры, зависимость может возникнуть от всего: от шоколада, газированной воды, водки, табака, хлеба, от друзей, бесед по телефону. Священник Михаил Потокин и ский были приняты Предстоятелем Японской Автономной Православной Церкви митрополитом Токийским и всея Японии Даниилом и епископом Сендайским Серафимом.