Если бы у Дома моделей на Кузнецком Мосту был амбассадор, им бы точно стала Раиса Максимовна Горбачева, одна из самых стильных женщин СССР. На Кузнецком мосту в рамках фестиваля "Путешествие в Рождество" открылась традиционная выставка дизайнерских елок. Московский Дом Художника на Кузнецком мосту, 11. Улица Кузнецкий мост дом 11 Московский дом художника.
Выставка-ярмарка «Мастерская»
| Дом художника на кузнецком мосту расписание | это не стены и не стеклянная крыша. Это и не учреждение. Это сохраняющийся веками микроклимат московской жизни, ее наиболее обжитая, физически, пространственно и духовно благоприятствующая. |
| Московский дом художника, Москва – Афиша-Выставки | Главная» Новости» Дом художника на кузнецком мосту расписание выставок 2023. |
Более 200 художников представят свои работы на фестивале церковного искусства в Москве
Мы ждём осознанной помощи от тех, для кого телеканал «Союз» — друг и наставник. Цель телекомпании создавать и показывать духовные телепрограммы. Ведь сколько людей пока еще не просвещены Словом Божиим? А вместе мы можем сделать «Союз» жемчужиной среди всех других каналов.
Ответственность за содержание любых рекламных материалов, размещенных на портале, несет рекламодатель. Новости, аналитика, прогнозы и другие материалы, представленные на данном сайте, не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов.
Зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций.
В настоящее время в здании созданы все условия для проведения вернисажей, разноплановых выставок, ярмарок, мега-распродаж и культурных событий. Подборки мест, куда попадает «Московский Дом Художника».
Плюс концерты, посещаемость которых зашкаливала. Невероятно, но на рядовой московской выставке работало 19 камер, из них четыре принадлежали иностранным СМИ. Первый раз в Москве официально выступали «Аквариум» и «Зоопарк». Елена Курляндцева сделала программу мультфильмов. Ольга Свиблова отвечала за составление кинопрограмм. Бесконечные обсуждения, дискуссии не прерывались.
Искусствоведы разделили между собой сферы ответственности, дежурства. С удовольствием сидели на экспозициях, ездили на фабрики, общались с прессой. Все это создавало коллективную ответственность, она же коллективная безответственность. Этот «разворот к публике» оказалось сделать совсем не дорого — сумма по договору, процитированному выше была всего или целых 2500 рублей. Даже искусствоведы, работавшие в роли кураторов, впервые получили гонорары. Приблизительный подсчет посещения XVII молодежной одним зрителем составлял примерно 6 копеек, то-есть, по тогдашнему курсу — 10 центов, сейчас это было бы примерно 6,5 рублей для сравнения, нынешнее посещение муниципального выставочного зала Москвы одним зрителем стоит не менее 400 рублей, примерно 5 долларов 30 центов. Если бы кто-то когда-то прошелся по коридорам Художественного фонда Российской Федерации, то увидел бы дверь со скромной табличкой «Отдел двухпроцентных поступлений». Можно ли представить, сколько денег обращалось в сфере советского искусства? Даня всю эту экономику безжалостно вскрыл в нескольких статьях в знаменитом тогда журнале «Декоративное искусство». Парадоксально, но в СССР было огромное, невероятное количество разного толка возможностей поддержки художников.
Конечно, идеологический пресс никуда не девался. Он давил, но он же «измерял» глубину альтернатив и силу сопротивления. Официальная структура советской художественной жизни может быть понята не только как тотальный или «тоталитарный» «минус» свободы самовыражения. Отдельные авторы, художественные группы и, даже, институции выстраивали территории относительной независимости — здесь работали системы «лифтов» и лазеек, формировались объединительные платформы, горизонтальные антииерархические связи, «проращивались» прото-рыночные отношения, а главное — создавались индивидуальные художественные миры. Я назвал лишь малую часть контекстов, в которых возникла идея выставочного эксперимента. До настоящего времени структура знания об этом времени конец 1950-х — 1980-е транслируется «одноколейно», как становление парадигм модернизма и современного искусства, наполненных отдельными «внесоветскими» феноменами такими, например, как искусство Владимира Вейсберга, Гелия Коржева. Размывание фундамента Устройство советской культуры проще всего представлять в виде системы пирамид. Рядом — Министерство культуры и его пирамидки-подразделения республиканские, областные. Неподалеку иерархии, связанные с творческими союзами — художников, театральных деятелей, писателей, композиторов и так далее. С ними были связаны хозяйственно-экономические комплексы ранжированные по статусно-географическому принципу фонды.
Как в этом «пейзаже» определено место «творческой молодежи»? Внутри творческого союза, во-первых, молодежное объединение; во-вторых под контролем ЦК ВЛКСМ калька партийной иерархии ; в-третьих — при хозяйственно-экономической поддержке «молодежных квот», — обязательные ежегодные молодежные выставки. С большинством «участников пробега» я познакомился в 1984-1986 годах в Институте искусствознания, где работал в отделе русского и советского искусства, а Даня — в отделе эстетики. И вот сложился контур проекта, и мы решили: делаем. Что делаем? Ныряем в глубину рутинной художественной жизни? Разрываем шаблон и изменяем принципы и фундаментальные основы: вместо привычного — новое, вместо замкнутого — открытое, вместо «интересов высокого искусства» — связь со зрителями, вместо ожидания распределительных благ — начала рыночных отношений… И все это — с молодыми, то-есть в разряде эксперимента, он же — подрывание основ для устройства какого-то другого, непонятно какого будущего. Я помню, как много времени Даня героически общался с московскими партийно-комсомольскими лидерами и начальниками Департамента культуры. Они с одной стороны чувствовали опасность, с другой — боялись отстать и не попасть в новый перестроечный тренд. Именно XVII молодежная выставка показала, что «изменения снизу» возможны.
XVII молодежная оказалась единственным масштабным опытом всеобщей культурной интеграции. Представьте себе, действие происходило в двух выставочных залах на Кузнецком мосту Кузнецкий мост, дом 11 и дом 20 , в Центральном Доме художника, на нескольких московских заводах, а также в пяти или шести высших учебных заведениях. Выездные мини-выставки и концерты, дискуссионные программы и кинопоказы — все открывалось и привлекало, иногда запрещалось и отменялось, восхищало и подвергалось критике. После XVII молодежной оказалось, что многие шлюзы открыты, и множество инициатив с более четко оформленным смысловым «кураторским» ядром воплотились в деятельность объединения «Эрмитаж», выставки «Клуба авангардистов» и невероятный публичный успех рок-арт парада «АССА». Короткий импульс неуверенной всеобщности и эйфория самостоятельности сменились менее масштабными, но более определенными художественными, экономическими, властными намерениями, проектами и действиями. Перестройка, лицом которой оказалась XVII молодежная выставка, оказалась множеством переделок и перекроек. Какой-то человек приходит во время вернисажа с пейзажиком, не имевшим шансов, и тихонечко, двумя веревочками, подвешивает его на уровне колена. И вот у нас в экспозиции новая картина, она висит на решетке, закрывающей отопление во втором зале. Мы больше были кураторами менеджмента, чем кураторами искусства. Мы формировали сообщения и высказывания, вложенные в коммуникации, ситуации и отношения.
Когда зрители шли по выставке, они получали кураторские импульсы, а не «послания», на людей влияло непрерывно изменяющееся пространство драйва. Работала не экспозиция как таковая, не набор произведений, а среда и движение. Видимое и невидимое — атмосфера и энергия — довольно сложно сочетались и сложно сочинялись. Эфемерность и спонтанность основывались на продуманности и конструкции: удивительные выставки питерских «Новых диких», Сергея Шутова, Гарика Виноградова ежедневно и неожиданно сменяли друг друга в помещении кухонного формата, названного «лаборатория» задолго до Ханса Ульриха Обриста. Это была единственная инициатива, которую запретили и остановили примерно через неделю после открытия проекта. В то же время дизайн-проект основной экспозиции был представлен в журнале «Декоративное искусство» больше чем за полгода до вернисажа. О XVII молодежной теперь мало кто помнит. Неведение и равнодушие смывают чувства и обедняют суждения. Тогда, в 1986-м, мнения были тоже не слишком поляризованы, но в другом залоге — от «это что-то невероятное», до «нечто новое и удивительное». Иногда говорили: «Событие странное, но точно романтическое и свободное».
А романтическое обернулось, сначала, допущением всего, потом — восторгом перед рыночными возможностями, усталостью от несбывшихся ожиданий и, наконец, необходимостью строительства упрощенных конструкций художественной жизни на пустырях, в руинах, на природе. Проект XVII молодежной показал: что-то меняется. Предельно неконкретное, но весьма актуальное сообщение для того времени. Как в песне Виктора Цоя «Мы ждем перемен». Ждем — это то ли пассивная, то ли активная форма действия. В этом смысле, как тогда, так и теперь, мы балансируем между словом «ожидаем» и словом «требуем». XVII Молодежная имела фундаментальное идеологическое значение: жест под названием «можно». Это оказалось триггером — кто-то стал более активным, кто-то более определенным, кто-то куда-то сунулся, кто-то стал что-то делать... Понятие «можно», начало распространяться, разрушать и строить — не зря визуальным образом XVII молодежной оказалась групповая фотография. В первом ряду посередине — Даниил Дондурей, а рядом — множество юных искусствоведов, будущих российских кураторов конца XX — начала XXI века.
Меня в кадре нет, я за спиной у фотографа Льва Мелихова сижу на верху стремянки и наслаждаюсь будущим кадром, где мы вместе, мы это сделали, но не знаем, что будет завтра. Мы сразу придумали, что важные мероприятия будут происходить в Центральном Доме художника. Например, концерты. Ситуация была такая.
Выставка-продажа «101 вещица — от льна до ситца»
| Выставка арт-группы «Куст» | Выставка радует глаз своим разнообразием и смелостью авторов — настоящих художников. |
| Музей Москвы | В Московском Доме Художника на Кузнецком мосту с 24 июля по 2 августа 2024 года проходит традиционная летняя выставка-продажа “101 вещица – от льна до ситца”. |
| Выставка художника Алексея Резаева на Кузнецком мосту | В Московском доме художника на Кузнецком мосту открылась выставка арт-группы «Куст» – сообщества живописцев, графиков и скульпторов, принципиально не гоняющихся за новыми трендами и при этом лишенных напускного консерватизма. |
| Юбилейная выставка ИТОГИ СЕЗОНА № 60 | пост-релиз | Многие москвичи знают Дом художника на Кузнецком мосту. |
| 14 выставка Мастерская Мдх | Жителей и гостей столицы приглашают на традиционную выставку-продажу в «Московский Дом Художника» на Кузнецком мосту. |
В Московском доме художника на Кузнецком Мосту проходит выставка картин «Мир и благодать»
Дизайнер шил для генсека деловые костюмы которые, кстати, отлично сидели на сложной фигуре Леонида Ильича , спортивные куртки и даже треники для отдыха. Со многими вещами были связаны курьезные истории: так, в большую проблему превратилась просьба Брежнева сделать для него куртку на кнопках, потому что ни кнопок, ни машинки для их установки в СССР на тот момент просто не было. Любопытно, что за работу с генсеком Игманд не получал дополнительных бонусов — вроде как это было частью его задач в ОДМО. Зато Леонид Ильич периодически щедро одаривал своего портного продуктами или дичью с охоты. И художникам Дома удавалось блестяще их интерпретировать. Они умели по двадцатому кругу обыгрывать сарафаны и крестьянские рубахи так, чтобы для зрителей все было как в первый раз.
И вообще часто находили новые нетривиальные решения для «народной темы». Те же красные сапожки Араловой — блестящее тому доказательство. Она пришла в Дом моделей сразу после окончания института в 1982-м. Работая в «перспективном» отделе, отвечавшем фактически за разработку тенденций на два года вперед, она создавала настоящую моду будущего, экспериментируя с силуэтами и сочетаниями тканей. Сама по себе она была очень стильной — высокая, стройная, с короткой стрижкой, в лаконичных, почти спортивных вещах, Орская выглядела уже не как художник-модельер, но как дизайнер.
Она проработала в Доме до середины 1990-х, пока он не превратился из общесоюзной организации просто в огромное ателье. И назвать работой, то, что происходило в бывшем ОДМО, было уже нельзя: крошечные зарплаты, странные заказы и заказчики, абсолютная бессистемность. Устав от всего этого, в 1996-м Наталья покинула дом и начала собственный путь в моде, и первым шагом на этом пути стал ее собственный бренд. К сожалению, в октябре 2020 года Орская скончалась на 61-м году жизни из-за осложнений после операции на сердце. Во-первых, ежедневные демонстрации мод населению в сопровождении рассказов искусствоведа о новых трендах.
Иногда мероприятия проходили в несколько сеансов. Чтобы посетить такой смотр, любой желающий мог купить билет за небольшую цену. Во-вторых, показы-«расписания» для представителей фабрик, где производители выбирали модели, которые пойдут в производство. В-третьих, специальные шоу по особым случаям: в честь праздников или приезда высокопоставленных гостей. И конечно, Дом гастролировал по России, внедряя актуальную моду в ряды колхозников, работников фабрик и других жителей небольших городов.
Работа на «внедрениях» была тяжелой, но зато за нее хорошо платили и моделям, и искусствоведам — ведущим показов. Партия не считала траты на пропагандистские мероприятия, в том числе и в моде, так что Дом моделей только успевал штамповать специальные коллекции в русском, революционном и русско-революционном стиле. Устраивались выставки, международные показы, презентации. Среди знаковых вещей того года — сарафан Тамары Файдель, которая работала в экспериментальном цехе с 1953-го по 1986-й. Файдель любила сложные принтованные ткани, в частности ивановский ситец.
Кстати, она была одним из немногих в Доме мастеров, кто работал в технике наколки и драпировал модели на манекене. Другие художники в основном создавали вещи исключительно на бумаге, а после конструкторы делали макет. Драпировка требовала особого мастерства, так что техника кутюрных ателье редко применялась в советских моделирующих организациях. На него художницу вдохновила старинная икона Богоматери в темно-красном одеянии, которую Осьмеркина увидела в музее в каком именно, мы не знаем, поскольку в советское время об этом источнике вдохновения автор умолчала. Подходящей легкой ткани нужного цвета на складе ОДМО не было, однако среди материалов, предназначенных для верхней одежды, нашлась отличная альтернатива.
Хотя она была очень плотной, Татьяна придумала, как раскроить ее по косой так, чтобы придать мягкость и легкость. Платье демонстрировала звездная модель Дома Мила Романовская позже она эмигрирует во Францию, где будет весьма успешна. Так называли самый верхний, седьмой этаж Дома моделей. Небожителями были работники редакции «Журнала мод» и привилегированного экспериментального цеха. Здесь работали выдающиеся художники, например, Светлана Качарава, которая присоединилась к ОДМО в 1960-х, а в 1978-м возглавила цех.
Она была, пожалуй, одним из главных идеологов обновления советской моды. Разрабатывая модели для молодежи, она исследовала уличный стиль; ее вещи отличались мягкими формами и линиями, что суровому советскому моделированию было совсем не свойственно. Наконец, она первой привнесла в советскую моду то, что сегодня называется апсайкл, например, делала пиджаки из платков. Еще одна важная героиня «седьмого неба» — художница Юлия Денисова, которая проработала в Доме 40 лет, с 1956 по 1996 год. В 1986 году ей одной из первых присвоили авторский знак, то есть производимые по ее эскизам изделия выходили с именем дизайнера.
За годы работы она сделала сотни вещей для российских женщин, но больше удовольствия ей приносило создание «модных кукол» с рыжими волосами.
В рамках проекта трем детским домам в ДНР будут переданы наборы для детского творчества от московских художников. Фото: Объединение «Выставочные залы Москвы».
В его наследии сохранились сотни листов — эскизов к реализованным и нереализованным работам. Эта графика ярко запечатлела как индивидуальный талант Аблина, так и время своего создания — от середины 1950-х до середины 1980-х годов. Более ста листов и моделей, сохраненных семьей художника, выставляются впервые.
Искусствоведы и критики были выделены в отдельную секцию Союза художников. За пределами искусствознания, исследованиями истории искусства, их роль содержательно детерминировалась идеологией, а практически — «обслуживанию» текущего художественного процесса. Таким образом, художественная критика лишь в очень малой степени являлись значимым звеном художественной жизни, система не нуждалась в концептуализации, проблематизации, обобщении и современных теориях. Демонтаж цензуры И вот, XVII молодежная оказалась поводом для обозначения актуальности возвращения запроса на экспертное мнение, на демонстрацию важности и влиятельности профессионального критического и кураторского суждения. Непосредственный опыт «делания» XVII молодежной стал важнее анализа этого опыта. Например, советская по форме и функциям выставочная комиссия оказалась, вопреки традициям, не столько фильтром минус — рискованное и свежее, плюс — привычное, «качественное» , сколько пропускным шлюзом разнообразного, нового, современного. Этот эффект усугубляли кураторы «по направлениям» хотя направления эти и были по традиции связаны с секционным делением МОСХа — графика, живопись, скульптура, декоративно-прикладное искусство и т. Однако, в раздел графики его курировал Владимир Левашов включилась «бумажная архитектура» Юрий Аввакумов , а к основной выставке добавились сменные экспозиции. В середине 1980-х в молодежных секциях искусствоведов, в объединении молодых искусствоведов Московского союза художников, в объединении молодых искусствоведов Союза художников СССР вдруг аккумулировалась достаточно внятная энергия. Люди стали пробовать себя и проверять ситуацию на прочность — делали однодневные, одновечерние выставки на Кузнецком мосту, в ЦДХ, в районных выставочных залах... Начали распадаться цензурные нормы — «сомнительные», с идеологической точки зрения, произведения почти перестали убирать из кратковременных экспозиций, а в выставкомах Союза художников появились новые лица из тех, кто жаждал или ждал перемен. История выставкомов, как специфической формы экспертизы-цензуры, как и другие аспекты устройства советской художественной жизни, пока совсем не изучены и, соответственно, их практика трактуется неполно — однозначно. Сейчас выставком — это черно-белое понятие: чтобы попасть на выставку или «закрыть» заказ, художнику надо было принести картину и показать ее комиссии, группе, состоящей из важных бородатых мужиков и нескольких дам. Они высказывали мнения, формулировали рекомендации… Кажется, начало описания работы грубого формально-идеологического инструмента, на самом же деле, в этой «соцреалистической» форме самонастраивались и действовали очень разные тонкие машины, которые транслировали не только идеологию, но и профессиональные «настройки», экспертные критерии… В конечном счете, выставкомы, как экспертные группы разного уровня и направленности, создавали, чем дальше, тем больше, «профилей свободы», или зазоров, между «профилями несвободы». Мы не отменили выставком. Но в него были введены молодые люди. Однако не это главное. Это был совершенно нестандартный выставком. Там не было среднестатистических функционеров, которые решали среднестатистическим образом, как делать среднестатистическую молодежную выставку: это «берем», то «не берем», это «гадость», это «радость», это «ладно», это «не ладно». Чик, чик, чик, чик. И вот начались выставкомы XVII молодежной. Вдруг оказалось, что мы «право имеем», можем брать на выставку не членов Союза художников, не членов молодежного объединения, и — вот это да! Свободные суждения и самостоятельные решения — и не в дружеской беседе, не на кухне, а в ходе официальной «выставкомовской» процедуры — казалось осуществлением невозможного… Вот Сергей Шутов разворачивает большую яркую психоделическую картину в меховой раме. Что должен сказать нормальный выставком? Теперь, в рамках эксперимента XVII молодежной, «исследование аудиторий художественных выставок» на деле оказалось эффективным опытом влияния на публику. Драфт концепции, подписанной мной и Вильямом Мейландом завершался нахальной фразой о том, что «очередь на выставку выстроится вдоль Кузнецкого Моста». Это обещание имело парадоксально двоякие основания. С одной стороны, мы хотели сказать, что в очередь выстроится «новая публика» — не та, что стояла вдоль Манежа на выставку Ильи Глазунова. С другой стороны, в официальный выставочный зал Союза художников должны были пойти те, кто часами ждал попадания на показы нонконформистского искусства на ВДНХ, павильон «Пчеловодство» и ДК, 1975, и позже — в залы Горкома графиков на Малой Грузинской. Мы основывались на идее: если хотим, чтобы выставка была публике интересна, надо сделать новое по своим свойствам событие. Для этого необходимо расширить художественно-организационный горизонт. А мы же знаем, что не Союзом художников единым живо искусство. На небольших выставочных площадях Кузнецкий мост, 11 и Кузнецкий мост, 20, где была «бумажная архитектура» и графика побывало 70 тысяч человек по билетам — 4 тысячи в день. Плюс концерты, посещаемость которых зашкаливала. Невероятно, но на рядовой московской выставке работало 19 камер, из них четыре принадлежали иностранным СМИ. Первый раз в Москве официально выступали «Аквариум» и «Зоопарк». Елена Курляндцева сделала программу мультфильмов. Ольга Свиблова отвечала за составление кинопрограмм. Бесконечные обсуждения, дискуссии не прерывались. Искусствоведы разделили между собой сферы ответственности, дежурства. С удовольствием сидели на экспозициях, ездили на фабрики, общались с прессой. Все это создавало коллективную ответственность, она же коллективная безответственность. Этот «разворот к публике» оказалось сделать совсем не дорого — сумма по договору, процитированному выше была всего или целых 2500 рублей. Даже искусствоведы, работавшие в роли кураторов, впервые получили гонорары. Приблизительный подсчет посещения XVII молодежной одним зрителем составлял примерно 6 копеек, то-есть, по тогдашнему курсу — 10 центов, сейчас это было бы примерно 6,5 рублей для сравнения, нынешнее посещение муниципального выставочного зала Москвы одним зрителем стоит не менее 400 рублей, примерно 5 долларов 30 центов. Если бы кто-то когда-то прошелся по коридорам Художественного фонда Российской Федерации, то увидел бы дверь со скромной табличкой «Отдел двухпроцентных поступлений». Можно ли представить, сколько денег обращалось в сфере советского искусства? Даня всю эту экономику безжалостно вскрыл в нескольких статьях в знаменитом тогда журнале «Декоративное искусство». Парадоксально, но в СССР было огромное, невероятное количество разного толка возможностей поддержки художников. Конечно, идеологический пресс никуда не девался. Он давил, но он же «измерял» глубину альтернатив и силу сопротивления. Официальная структура советской художественной жизни может быть понята не только как тотальный или «тоталитарный» «минус» свободы самовыражения. Отдельные авторы, художественные группы и, даже, институции выстраивали территории относительной независимости — здесь работали системы «лифтов» и лазеек, формировались объединительные платформы, горизонтальные антииерархические связи, «проращивались» прото-рыночные отношения, а главное — создавались индивидуальные художественные миры. Я назвал лишь малую часть контекстов, в которых возникла идея выставочного эксперимента. До настоящего времени структура знания об этом времени конец 1950-х — 1980-е транслируется «одноколейно», как становление парадигм модернизма и современного искусства, наполненных отдельными «внесоветскими» феноменами такими, например, как искусство Владимира Вейсберга, Гелия Коржева. Размывание фундамента Устройство советской культуры проще всего представлять в виде системы пирамид. Рядом — Министерство культуры и его пирамидки-подразделения республиканские, областные. Неподалеку иерархии, связанные с творческими союзами — художников, театральных деятелей, писателей, композиторов и так далее. С ними были связаны хозяйственно-экономические комплексы ранжированные по статусно-географическому принципу фонды. Как в этом «пейзаже» определено место «творческой молодежи»? Внутри творческого союза, во-первых, молодежное объединение; во-вторых под контролем ЦК ВЛКСМ калька партийной иерархии ; в-третьих — при хозяйственно-экономической поддержке «молодежных квот», — обязательные ежегодные молодежные выставки. С большинством «участников пробега» я познакомился в 1984-1986 годах в Институте искусствознания, где работал в отделе русского и советского искусства, а Даня — в отделе эстетики. И вот сложился контур проекта, и мы решили: делаем. Что делаем? Ныряем в глубину рутинной художественной жизни? Разрываем шаблон и изменяем принципы и фундаментальные основы: вместо привычного — новое, вместо замкнутого — открытое, вместо «интересов высокого искусства» — связь со зрителями, вместо ожидания распределительных благ — начала рыночных отношений… И все это — с молодыми, то-есть в разряде эксперимента, он же — подрывание основ для устройства какого-то другого, непонятно какого будущего. Я помню, как много времени Даня героически общался с московскими партийно-комсомольскими лидерами и начальниками Департамента культуры. Они с одной стороны чувствовали опасность, с другой — боялись отстать и не попасть в новый перестроечный тренд. Именно XVII молодежная выставка показала, что «изменения снизу» возможны. XVII молодежная оказалась единственным масштабным опытом всеобщей культурной интеграции.
Улица Кузнецкий Мост, 11 в Москве
Даже я помню время,когда выставки сменялись достаточно часто. Я не помню аншлагов,но было атмосферно. Потом в трудные для страны времена,пассаж превратился в торговую площадку. Теперь,пассаж объединяет не только выставочные залы, под одной крышей, имеется салон подарков,где можно "нарыть"что-нибудь интересное,художественный салон для дизайнеров,где можно сразу заказать рамочку или паспорту для купленной работы,вегетарианское кафе-ресторан "Джаганннат",где однажды,я поедая экзотическое вкуснейшее пирожное,созерцала выставку фотографий Анны Блок "Камбожда". Очень трогательно,что при входе в выставочные залы, находится мраморная памятная доска:"Художники-члены МОСХа,погибшие в годы Великой Отечественной войны".
Здесь каждый сможет найти нужные предметы домашнего обихода, детали интерьера, одежду, широкий ассортимент кухонной посуды и текстиля. В продаже также будут авторские сувениры, украшения, сумки, платки, натуральная косметика, парфюмерия и многое другое. Продавцы подробно расскажут о своих товарах и помогут определиться с выбором.
В середине 1980-х в молодежных секциях искусствоведов, в объединении молодых искусствоведов Московского союза художников, в объединении молодых искусствоведов Союза художников СССР вдруг аккумулировалась достаточно внятная энергия. Люди стали пробовать себя и проверять ситуацию на прочность — делали однодневные, одновечерние выставки на Кузнецком мосту, в ЦДХ, в районных выставочных залах... Начали распадаться цензурные нормы — «сомнительные», с идеологической точки зрения, произведения почти перестали убирать из кратковременных экспозиций, а в выставкомах Союза художников появились новые лица из тех, кто жаждал или ждал перемен. История выставкомов, как специфической формы экспертизы-цензуры, как и другие аспекты устройства советской художественной жизни, пока совсем не изучены и, соответственно, их практика трактуется неполно — однозначно. Сейчас выставком — это черно-белое понятие: чтобы попасть на выставку или «закрыть» заказ, художнику надо было принести картину и показать ее комиссии, группе, состоящей из важных бородатых мужиков и нескольких дам.
Они высказывали мнения, формулировали рекомендации… Кажется, начало описания работы грубого формально-идеологического инструмента, на самом же деле, в этой «соцреалистической» форме самонастраивались и действовали очень разные тонкие машины, которые транслировали не только идеологию, но и профессиональные «настройки», экспертные критерии… В конечном счете, выставкомы, как экспертные группы разного уровня и направленности, создавали, чем дальше, тем больше, «профилей свободы», или зазоров, между «профилями несвободы». Мы не отменили выставком. Но в него были введены молодые люди. Однако не это главное. Это был совершенно нестандартный выставком.
Там не было среднестатистических функционеров, которые решали среднестатистическим образом, как делать среднестатистическую молодежную выставку: это «берем», то «не берем», это «гадость», это «радость», это «ладно», это «не ладно». Чик, чик, чик, чик. И вот начались выставкомы XVII молодежной. Вдруг оказалось, что мы «право имеем», можем брать на выставку не членов Союза художников, не членов молодежного объединения, и — вот это да! Свободные суждения и самостоятельные решения — и не в дружеской беседе, не на кухне, а в ходе официальной «выставкомовской» процедуры — казалось осуществлением невозможного… Вот Сергей Шутов разворачивает большую яркую психоделическую картину в меховой раме.
Что должен сказать нормальный выставком? Теперь, в рамках эксперимента XVII молодежной, «исследование аудиторий художественных выставок» на деле оказалось эффективным опытом влияния на публику. Драфт концепции, подписанной мной и Вильямом Мейландом завершался нахальной фразой о том, что «очередь на выставку выстроится вдоль Кузнецкого Моста». Это обещание имело парадоксально двоякие основания. С одной стороны, мы хотели сказать, что в очередь выстроится «новая публика» — не та, что стояла вдоль Манежа на выставку Ильи Глазунова.
С другой стороны, в официальный выставочный зал Союза художников должны были пойти те, кто часами ждал попадания на показы нонконформистского искусства на ВДНХ, павильон «Пчеловодство» и ДК, 1975, и позже — в залы Горкома графиков на Малой Грузинской. Мы основывались на идее: если хотим, чтобы выставка была публике интересна, надо сделать новое по своим свойствам событие. Для этого необходимо расширить художественно-организационный горизонт. А мы же знаем, что не Союзом художников единым живо искусство. На небольших выставочных площадях Кузнецкий мост, 11 и Кузнецкий мост, 20, где была «бумажная архитектура» и графика побывало 70 тысяч человек по билетам — 4 тысячи в день.
Плюс концерты, посещаемость которых зашкаливала. Невероятно, но на рядовой московской выставке работало 19 камер, из них четыре принадлежали иностранным СМИ. Первый раз в Москве официально выступали «Аквариум» и «Зоопарк». Елена Курляндцева сделала программу мультфильмов. Ольга Свиблова отвечала за составление кинопрограмм.
Бесконечные обсуждения, дискуссии не прерывались. Искусствоведы разделили между собой сферы ответственности, дежурства. С удовольствием сидели на экспозициях, ездили на фабрики, общались с прессой. Все это создавало коллективную ответственность, она же коллективная безответственность. Этот «разворот к публике» оказалось сделать совсем не дорого — сумма по договору, процитированному выше была всего или целых 2500 рублей.
Даже искусствоведы, работавшие в роли кураторов, впервые получили гонорары. Приблизительный подсчет посещения XVII молодежной одним зрителем составлял примерно 6 копеек, то-есть, по тогдашнему курсу — 10 центов, сейчас это было бы примерно 6,5 рублей для сравнения, нынешнее посещение муниципального выставочного зала Москвы одним зрителем стоит не менее 400 рублей, примерно 5 долларов 30 центов. Если бы кто-то когда-то прошелся по коридорам Художественного фонда Российской Федерации, то увидел бы дверь со скромной табличкой «Отдел двухпроцентных поступлений». Можно ли представить, сколько денег обращалось в сфере советского искусства? Даня всю эту экономику безжалостно вскрыл в нескольких статьях в знаменитом тогда журнале «Декоративное искусство».
Парадоксально, но в СССР было огромное, невероятное количество разного толка возможностей поддержки художников. Конечно, идеологический пресс никуда не девался. Он давил, но он же «измерял» глубину альтернатив и силу сопротивления. Официальная структура советской художественной жизни может быть понята не только как тотальный или «тоталитарный» «минус» свободы самовыражения. Отдельные авторы, художественные группы и, даже, институции выстраивали территории относительной независимости — здесь работали системы «лифтов» и лазеек, формировались объединительные платформы, горизонтальные антииерархические связи, «проращивались» прото-рыночные отношения, а главное — создавались индивидуальные художественные миры.
Я назвал лишь малую часть контекстов, в которых возникла идея выставочного эксперимента. До настоящего времени структура знания об этом времени конец 1950-х — 1980-е транслируется «одноколейно», как становление парадигм модернизма и современного искусства, наполненных отдельными «внесоветскими» феноменами такими, например, как искусство Владимира Вейсберга, Гелия Коржева. Размывание фундамента Устройство советской культуры проще всего представлять в виде системы пирамид. Рядом — Министерство культуры и его пирамидки-подразделения республиканские, областные. Неподалеку иерархии, связанные с творческими союзами — художников, театральных деятелей, писателей, композиторов и так далее.
С ними были связаны хозяйственно-экономические комплексы ранжированные по статусно-географическому принципу фонды. Как в этом «пейзаже» определено место «творческой молодежи»? Внутри творческого союза, во-первых, молодежное объединение; во-вторых под контролем ЦК ВЛКСМ калька партийной иерархии ; в-третьих — при хозяйственно-экономической поддержке «молодежных квот», — обязательные ежегодные молодежные выставки. С большинством «участников пробега» я познакомился в 1984-1986 годах в Институте искусствознания, где работал в отделе русского и советского искусства, а Даня — в отделе эстетики. И вот сложился контур проекта, и мы решили: делаем.
Что делаем? Ныряем в глубину рутинной художественной жизни? Разрываем шаблон и изменяем принципы и фундаментальные основы: вместо привычного — новое, вместо замкнутого — открытое, вместо «интересов высокого искусства» — связь со зрителями, вместо ожидания распределительных благ — начала рыночных отношений… И все это — с молодыми, то-есть в разряде эксперимента, он же — подрывание основ для устройства какого-то другого, непонятно какого будущего. Я помню, как много времени Даня героически общался с московскими партийно-комсомольскими лидерами и начальниками Департамента культуры. Они с одной стороны чувствовали опасность, с другой — боялись отстать и не попасть в новый перестроечный тренд.
Именно XVII молодежная выставка показала, что «изменения снизу» возможны. XVII молодежная оказалась единственным масштабным опытом всеобщей культурной интеграции. Представьте себе, действие происходило в двух выставочных залах на Кузнецком мосту Кузнецкий мост, дом 11 и дом 20 , в Центральном Доме художника, на нескольких московских заводах, а также в пяти или шести высших учебных заведениях. Выездные мини-выставки и концерты, дискуссионные программы и кинопоказы — все открывалось и привлекало, иногда запрещалось и отменялось, восхищало и подвергалось критике. После XVII молодежной оказалось, что многие шлюзы открыты, и множество инициатив с более четко оформленным смысловым «кураторским» ядром воплотились в деятельность объединения «Эрмитаж», выставки «Клуба авангардистов» и невероятный публичный успех рок-арт парада «АССА».
Короткий импульс неуверенной всеобщности и эйфория самостоятельности сменились менее масштабными, но более определенными художественными, экономическими, властными намерениями, проектами и действиями. Перестройка, лицом которой оказалась XVII молодежная выставка, оказалась множеством переделок и перекроек. Какой-то человек приходит во время вернисажа с пейзажиком, не имевшим шансов, и тихонечко, двумя веревочками, подвешивает его на уровне колена. И вот у нас в экспозиции новая картина, она висит на решетке, закрывающей отопление во втором зале. Мы больше были кураторами менеджмента, чем кураторами искусства.
В экспозиции были представлены восемьдесят произведений, значительное место среди которых занимали портреты современников: писателя и историка Николая Анциферова, поэтессы Ксении Некрасовой, Лилии Яхонтовой, а также портреты актеров французского театра «TNP». Регистрация на мероприятия в этом году также обязательна. Москвы "Галерея Ильи Глазунова" Россия, г.
Выставки на Кузнецком мосту 2024
Приглашаем всех желающих посетить традиционную осеннюю Выставку-ярмарку «Шапочный разбор», проходящую в Московском Доме Художника, на Кузнецком мосту. Выставка в филиале по адресу: ул. Рождественка, д.6/9/20/ ул. Кузнецкий мост, 20/9/6. В Московском Доме Художника на Кузнецком мосту открылась новая выставка-ярмарка-продажа под названием "Подарок Весны". 26 октября в Московском Доме Художников на Кузнецком мосту открылась выставка «Магия театра и кино-2022».
Архитектурное скерцо: Дворец пионеров и другие монументальные работы Евгения Аблина
| 2023 Выставка "Объект", Кузнецкий мост 11 | Главная» Новости» Центральный дом работников искусств на кузнецком мосту афиша. |
| Улица Кузнецкий Мост, 11 в Москве | Meshchansky District, Central AO, Moscow, Russia. |
В Москве откроется выставка картин, подаренных музею ДНР
8 апреля Самоцветы на Кузнецком; 29 марта - 2 апреля МАСТЕРскаЯ МДХ. Главная» Новости» Дом художника на кузнецком мосту расписание выставок 2023. Московский Дом художника. Обзор. Новости. 1. Главная» Новости» Дом художника на кузнецком мосту расписание выставок 2023. 8 апреля Самоцветы на Кузнецком; 29 марта - 2 апреля МАСТЕРскаЯ МДХ. С 27 апреля по 5 мая 2023 года в зале на Кузнецком мосту, д.11 Московского Дома художника прошла выставка «АРТ-СИНТЕЗ 2023» секции «Гильдии художественного проектирования» Московского Союза художников.
В Москве откроется выставка картин, подаренных музею ДНР
Ярмарка в Московском доме художника. Дом художника Кузнецкий мост. Московский дом художника на Кузнецком мосту. Выставочный зал на Кузнецком мосту. Выставки в МДХ на Кузнецком мосту 2023. Московский дом художника. Дом художника Кузнецкий мост ярмарка. Выставка магия театра и кино. Улица Кузнецкий мост дом 11 Московский дом художника.
Выставочный зал Кузнецкий мост. Музей Эрмитаж Сибирь в Омске. Лапшин художник Пермь. Юрий Лапшин Пермь художник. Эрмитаж Сибирь Омск внутри. Выставочный зал Московского Союза художников Кузнецкий мост. Выставочный зал Московского Союза художников Кузнецкий мост 20. Москва Кузнецкий мост 11 выставочный зал дома художника.
Кузнецкий мост. Кузнецкий мост 24. Москва улица Кузнецкий мост 11 стр 1 Московский дом художника. Кузнецкий мост выставка. Дом художника в Москве на Кузнецком мосту. Выставка в храме. Выставка монументальное искусство в церкви. Галерея художников на Кузнецком мосту.
Дом художника на Кузнецком мосту выставки 2022. Guangdong Museum Гуанчжоу. Музей искусств Гуанчжоу. Франсуа Пино музей. Fine Arts Museum of Toluca. Кузнецкий 11 выставочный зал. Московский Союз художников. Коллективная выставка русская провинция.
Картинная галерея на Крымском мосту официальный. Искусство церкви. Москва Кузнецкий мост 20 Союз художников выставка. Дом художника на Кузнецком мосту. Покровка 37 выставочный зал Союза художников. Дом художника на Кузнецком мосту расписание выставок 2023.
Охрана труда Авторское право на систему визуализации содержимого портала iz.
Указанная информация охраняется в соответствии с законодательством РФ и международными соглашениями. Частичное цитирование возможно только при условии гиперссылки на iz.
Дары Московского Союза художников Донецкому республиканскому художественному музею» С 10 по 20 мая 2023 года Объединение «Выставочные залы Москвы» совместно с Московским Союзом художников организует выставку «Россия - Родина моя. Дары Московского Союза художников Донецкому республиканскому художественному музею».
Выставка пройдет в Московском Доме художника на Кузнецком мосту. В экспозиции будут представлены 60 работ разных жанров ведущих московских мастеров, 20 из которых будут переданы в дар Донецкому республиканскому художественному музею. Кураторы МСХ и Объединения «Выставочные залы Москвы» отобрали наиболее яркие образы родной природы, портреты современников, композиции на исторические и патриотические темы в широком жанровом и тематическом диапазоне.
Однако выставка-ярмарка известна не только большим выбором — здесь рукодельницы представят свои уникальные handmade-изделия, а также проведут мастер-классы в режиме нон-стоп. Выставка-ярмарка «Мастерская». Мастер-классы будут проводиться как в индивидуальном формате, так и в мини-группах. Вы сможете попробовать себя в различных техниках и получить уникальный опыт от настоящих экспертов.
Так, можно создать цветы из шелка и кожи, освоить технику сухого валяния, смастерить текстильные аксессуары или попробовать свои силы в декупаже.
Московский Дом Художников
«МАСТЕРскаЯ МДХ» Выставка-продажа в Московском Доме Художника на Кузнецком Мосту | Выставки в Москве. История создания. – Десять дней в Московском Доме художника на Кузнецком мосту станут погружением в историю и современную культуру Церкви, – рассказал генеральный продюсер фестиваля Дмитрий Трофимов.
Подробности
- Выставка театральных художников на Кузнецком мосту: еще один взгляд на закулисье
- Похожие новости
- Выставка "Искусство во Времена Перемен"
- Выставка "Объект" на Кузнецком мосту, 11 - WordPress